Ольга ЕРМОЛАЕВА. ТОП-10 "8-го открытого Чемпионата Балтии по русской поэзии - 2019"

YermolaevaСтихотворения, предложенные в ТОП-10 Международного литературного конкурса "8-й открытый Чемпионат Балтии по русской поэзии - 2019" членом Жюри конкурса. Лучшие 10 стихотворений Чемпионата Балтии будут объявлены Оргкомитетом 6 июня 2019 года.



Внимание!
Имена авторов анонимных конкурсных произведений будут оглашены в Итоговом протоколе конкурса 6 июня 2019 года в 23:59 по Москве.
cicera_stihi_lv


1 место

Конкурсная подборка 86. Виталий Мамай, Тель-Авив (Израиль). "Semper fidelis".

Semper fidelis

Он был странным, нездешним, с бесшумной походкою зверолова,
иногда нелюдимым, но светлым, из тех, кто не бросит плохого слова,
нехорошего жеста, да что там - и взгляда злого,
он курил Lucky Strike, любому кофе предпочитал мате,
и только по выправке, легкой, почти исчезающей хромоте,
способности пить, не пьянея, когда все вокруг - до положенья риз...
Не скрывал, на прямой вопрос отвечал с улыбкой: "Oh, yes. Marines".
Он менял подруг. Так нередко бывает у отставных военных.
Обычный мужик, не донжуан, не монах, не евнух,
но привычка морпеха к режиму сведет с ума самых офигенных,
самых терпеливых заставит биться в истерике и слезах...
Он же не умел, не приучен был спускать такое на тормозах,
надевал бейсболку, быстро, уверенно собирал рюкзак,
исчезая из чьей-то жизни мгновенно, немедленно, на глазах,
и, еще катя на разбитой "Хонде" на запад по Иерусалиму,
брал билет онлайн, овернайт через Мадрид на Лиму...
Почему-то его всегда тянуло туда непреодолимо,
к этим каменным стенам, террасам, теням, тропинкам,
буколическим шапкам, ламам, индейцам, инкам...
Так иногда ощущаешь себя своим на чужом пиру.
Как-то, впрочем, он что-то сказал про деда по матери из Перу...
От Лимы он сутки трясся в автобусе миль восемьсот до Куско -
дорога все время вверх, серпантины, ни воздуха нет, ни спуска -
пытался уснуть, но рюкзак был тощим в итоге недолгих сборов,
на месте бродил по улочкам или сидел на площади у соборов,
ездил в горы на синем поезде, лез на самый верх храмов и пирамид,
и в груди у него растворялся какой-то спрятанный динамит...
Он возвращался, дарил дурацкие шапки и находил подругу,
курил Lucky Strike, пил мате, но снова все шло по кругу,
и Хосе Гутьеррес, известный как Инка в своем миру,
собирал рюкзак и опять улетал в Перу,
слонялся по рынкам, ел какие-то кесадильи,
слал открытки и прилетал обратно раньше, чем они доходили,
никогда не собирался остаться там,
но однажды не сел в Лиме на рейс LATAM...
Говорили, инфаркт, Lucky Strike, Хосе исчерпал лимит,
высокогорье, вот и взорвался гребаный динамит...
Я, конечно, и сам понимаю, что это ересь.
Просто где-то на перуанском облаке нынче сидит Гутьеррес,
курит, смотрит вокруг, удивляется - эй, ребята, куда все делись,
ладно, мол, справимся, semper же как-никак fidelis,
чуть поодаль по струнке, как под линейку заправленная кровать...
И по почте долго идет открытка с подписью:
"Парни, вы здесь обязаны побывать".


2 место

Конкурсная подборка 86. Виталий Мамай, Тель-Авив (Израиль). "Semper fidelis".

Бега, бега...

Бега, бега... Что может быть важней,
чем пыль, и пот, и топот ипподрома
в традиции и нравах urbis Romae,
где рев толпы слышней раскатов грома,
где жалкого погонщика коней
в кумиры цирка производит случай...
День догорает, томный и тягучий,
и улиц половодье в берега
лениво входит к сумеркам... Бега,
бега и на устах, и в головах,
в горячих, с пылу брошенных словах,
бега в пекарнях, прачечных и банях,
бега в трущобах и в надменных Байях,
в тавернах крик: "За синий! Мы за синий!",
рабы из галлий, фракий, абиссиний,
забыв на миг про общего врага,
горланят спьяну что-то про бега...
Бега... Матроны, те, что поглазастей,
ладонями глаза от солнца застя,
глядят на полуголого атлета,
матрон пьянит атлет, вино и лето,
и то, что колесничего судьба
найдет у поворотного столба....
Ах, как матроны падки на такое!
Век короток, а плоть... А плоть слаба.
И черный колесничий вхож в покои,
И к знатным девам, и к супругам верным...
Бега, бега клубятся по тавернам,
выплескиваясь в драки, крики, споры,
бега пройдут, но будут игры скоро,
бои и травли, новые герои,
не зря же Тит амфитеатр строит,
на то есть воля Рима и богов...
Так и живет от игр до бегов
страна, полупьяна, полунага...
И что есть жизнь? Вся эта жизнь - бега.

3 место

Конкурсная подборка 86. Виталий Мамай, Тель-Авив (Израиль). "Semper fidelis".

Молли

                        "У черта сильный дублинский акцент".
                        Дж. Джойс

Рыжая Молли худа и нескладна, глаза зеленей долин
древнего Эйре, грудь с кулачок, ладонью накроешь обе.
Рыжая Молли из самых податливых божьих глин.
Это могло стать профессией, но... Оказалось - хобби.
Рыжая Молли училась в школе с портретами римских пап -
длинные юбки, смешки в коридоре, овсянка и катехизис.
"Что ты читаешь, Молли? Йейтса? Это тебе не паб.
Спрячь и будь поскромнее, какие еще стихи здесь?"
Рыжая Молли из Тринити-Колледж знает наперечет
всех, кто умеет слагать сонеты на дублинской пьяной миле.
Рыжая Молли - ангел ночью. С рассветом, конечно, черт.
Будь она человеком, ее бы хоть иногда кормили.
Вечер на Графтон окутал пятничный пряный дух,
саксофонист таращится, дуя немыслимые бемоли.
Старая песня чаще всего лучше новых двух.
В городе ты знаешь только ее. И Молли.


4 место

Конкурсная подборка 101. Глаша Кошенбек, Москва (Россия). "Так дети".

Так дети


так дети сладостно поют - светло возвышенно и чисто
один младенчик святогор рыдает но он слишком мал
дымит мангал жужжит пчела желтеют на дорожках листья
и пахнет рыбой и вином и верещит бензопила

так дети сладостно поют а их родители им вторят
на мамах легкие платки у пап усы и борода
бензопила побеждена и перекрыта дружным хором
старушку в шляпке привели за стол где всякая еда

ах господи благослови кальмара в кляре и на углях
благослови еще арбуз и кабачок и баклажан
рецепт нашел отец козьма он любит кляр вот и нагуглил
и так прекрасно что хоть с ним иди в программу на ножах

от сладкозвучия певцов мир за забором стал тревожней
он словно замер и притих как обездвиженный кальмар
соседской мамой без платка приспущен флаг веселый роджер
и чтобы день не омрачать поспешно спрятан был в карман

так дети сладостно поют многая лета добрый отче
многаялета этот дом что полон всяческих чудес
многая лета через год опять приедем если хочешь
и будем славить все вокруг - и стол и стулья и навес

качалку с пологом насос и поливальное устройство
благословил вас всех кальмар кальмар за вас и только за
отец козьма стоит в саду как солнце светел и спокойствие
он излучает всем лицом немножко бегают глаза

немножко бегает таджик в конце участка за хозблоком
но больше все-таки сидит под сенью туй любуясь днем
там будет пасека/парник для возвращения к истокам
и коль кальмар благословит тогда и птичник возведем

так дети сладостно поют но святогор не умолкает
но он младенчик что тут взять он сам поймет чуть позже сам
что жизнь такая вот как есть кому-то мёд кому-то камень
и только правильный кальмар способен делать чудеса

пусть наши папы обовьют колючей проволокой заборы
чтоб не сбежали чудеса от порчи и иного зла
старушка в шляпке в мир иной уйдет согласно договора
потом недвижимость ее благословит отец козьма

мно-га-я лета мно-га-я хоть нас немного этим летом
ну хватит плакать святогор растет община наша вширь
благослови же нас кальмар и не забудь потом об этом
отец козьма включил мультфильм и в дом подняться разрешил!


5 - 10 места

Конкурсная подборка 101. Глаша Кошенбек, Москва (Россия). "Так дети".

М6

тузенкранц проснулся с чувством всё неловко всё не так
звал жену собак но пусто - ни жены и ни собак
розенбах проснулся в страхе - всё не так и он не там
псы вокруг - послал их на хер звал кота но нет кота

что-то в воздухе носилось не имеющее слов
то ли муха и бессилье то ли буква и число
только бабочка по ставням била резвою ногой
только кто-то нас оставил и пришел совсем другой

что за гадство кто ответит что ли снова тварь живет
тузенкранц берет газету вспомнил вздрогнул взял ружье
розенбах бежит к калитке сквозь цветущий дынный сад
уступает путь улитке посылает на хер пса

розенбах несет капканы как же зубья их остры
а за ним в лихом канкане 33 чужих сестры
рожи боже что за рожи не враги и не друзья
кто придумал что так можно невозможно и нельзя

ах увы не раздавили или может не того
плачет кошка баскервилей у поганых у болот
не сбежать нам на баркасе память словно решето
и опять печален классик в переплете золотом

раздави теперь попробуй вот под деревом сидит
вот встает - озорно обло препоганое на вид
жвалы выпячены хобот выше ельников/дубрав
розен ..тузен.. в общем оба к твари бросились стремглав

лупят жуткое создание
с крыльев сыпется труха
тузенкранц за процветанье
за культуру - розенбах
за традиции! за буквы!
за порядок за мечту
за сады цветущей брюквы
за соломенный картуз
за стабильность и за слово
за прекрасных дев и дам
и за Че! чтоб бирюзовым
бирюзовым был всегда

крылья мнутся словно шторы звуком капают слова
скоро скоро с косогора покатится голова

тварь вскарабкалась на вишню и свалилась в тень агав
но стоит там третий лишний - прикрывает он врага
гильденстерн там - он на страже шпага острая в руке
неизменен и отважен и не пуганый никем

он прервал стихотворенье по-вахтерски - не пущу!
страшно жить мне в ваше время - время гаеров и щук
так оставим это буйство - вы не трусы я не трус
а за бабочку впишусь я и погладил твари ус

пусть живет - вскричал он пылко пусть летает и парит
пусть всем даст по лесопилке всем излечит гайморит
жизнь пойдет привыкнуть можно ведь и так и так тоска
пусть добро дает таможне фирса отопрет пускай

посмотри она лишь дремлет поцелуем и жива
тут им бабочка немедля помахала парой жвал
вы же только половины поменяйтесь вот и всё
так помиримся и двинем вдруг куда-то занесет

и пошли

и пошли по незабудкам
меж лесов и меж полей
где не ходят и маршрутки
там у бунинских аллей
и по трассе М4
шли неспешно и смеясь
и болтали о шекспире
хармсе шекли тайце я.
через бутово капотню
где пятерки рвется сеть
из вселенской подворотни
на созвездие М6
и под звездным водопадом
через звездную пургу
с ними бабочка-громада
с ними будет всё как надо

я за ними побегу


Конкурсная подборка 101. Глаша Кошенбек, Москва (Россия). "Так дети".

Когда

когда подземную парковку
поэт постигнет муки чрез
когда заедет в бездну ловко
и выедет ущерба без
когда забудет как скитался
во тьме темней спины ужа
и страх холодный словно палтус
сжимал все то что можно сжать

в его душе ликуют токи
на сердце - роза и пломбир
он слышит/пишет чьи-то строки
ах, как прекрасен этот мир!


Конкурсная подборка 148. Майя Шварцман, Гент, Бельгия). "Жертвам приношение".

* * *

На скорбного отца, как на ловца,
под нож его любви невыносимой
заменою возлюбленного сына
бежит овца.

Читаешь, попивая кюрасо,
довольный знаньем, греясь у камина.
Раз этот текст священен, мы невинны.
Нам можно всё.

Не изменяешь, не крадёшь, не лжёшь,
нож разрезальный в Библии закладкой.
По правилам живущий, честный, гладкий –
ты всем хорош.

По магазину зорок, острозуб,
проходишь ты, достатком подпоясан,
как мясо, выбирающее мясо,
за трупом труп.

На алтаре витрины в зимний день
с тимьяном и маслинами в подглазьях,
разделанный на порции под праздник
лежит олень.

Для умиротворения романс
над залом из динамиков курлычет.
Песнь лебедя над грудой битой дичи.
Камилл Сен-Санс.

Чужую жизнь без устали жуя,
не думаешь о жертвоприношеньи.
Ведь на подносе голова оленья,
а не твоя.

И заглушает Реквием Форе,
как за стеклом в аквариуме хмуром
прозрачная, в родимых пятнах Рура
кричит форель.


Конкурсная подборка 295. "Маленькая жизнь".

Игла


На сосне – скворечник,
а под сосной
вся земля усыпана скорлупой,
из скворечника писк и гам –
выпростались горластые.

Пнул скорлупку, глядь – бессмертья игла,
золотая, раскаленная добела,
забирай и властвуй.
Выпала, видать, игла из яйца,
в темечко уколов птенца,
пискнул он, встрепенулся.
Он теперь один бессмертный птенец,
вырастет из него бессмертный скворец.
Странные такие дела.

Поднял иглу, больно горяча.
Подбрасывал, на ладони качал,
выскользнула из рук игла,
сверкнув под солнцем.
На карачках ползал, искал, не нашел.
потом подумал –
вот и хорошо.
слава богу, не накололся.

За день город весь замело скорлупой –
изумрудной, лиловой и золотой,
за каждой дверью
спьяну, сыту люди орали:
- Христос воскрес!
Икая, орали:
- ххрии сстосс ввоскре

я им не верил.

А под утро запел под окном скворец:
-Просыпайтесь, люди, Христос воскрес!

Ему поверил.


Конкурсная подборка 304. "--- вместо слов".

* * *

День обескровлен, сон вожделен.
Сдаться бы дрёме в гибельный плен.
Гоблины ночи ткут гобелен:
сумерки, лес, олень.

В волнах волокон видится вздор.
Нитку потянешь, калеча узор.
Петлями в ночь выходят из нор
память, вина, укор.

С нитью в потёмках как ни бродяжь,
тропка уводит в заросли пряж.
Тьма поглощает тканый пейзаж.
Марево, рябь, мираж.

Ночь узловата, страх долговяз.
Лес и олень превращаются в вязь
спутанных букв, двоясь и ветвясь:
Буки, Земля, Аз.

Руку протянешь, чтобы прочесть –
в вереске ворса утонет жест.
Воздух податлив, сумрак разверст.
Шорох, шуршанье, шерсть.

Пасмы слоятся, вьют вензеля,
ставят силки и ловушки, юля.
Вбок из-под ног уходит земля.
Нить, узелок, петля.


Конкурсная подборка 295. "Маленькая жизнь".

Пальто

жизнь такая маленькая, что
не успеешь расстегнуть пальто,
а уже угрюмые стоят
надо мной, неправду говорят.
дескать, был веселым, добрым был,
и людей, и родину любил.

а мне пуговица давит на кадык,
да так, что говорить не могу.
я бы им, конечно, возразил.
дык, я бы им всю правду рассказал.

оторвите пуговицу на пальто!
что вы все городите не то!
я людей, признаться, не любил,
иногда жалел, но меньше, да,
чем собак приблудных и котов.

оторвите пуговицу, что
стоит вам? мне станет хорошо.
пуговица на другие непохожа,
ну и что же?
признаюсь, по пьянке потерял
пуговицу-оригинал,
кое-как приладил не такую –
белую, большую.

да не та, не та, не та, не та.
с ней была сплошная маета.

а слюбился все-таки, привык,
все ж родная, хоть и давит на кадык.

женщина, ну что же вы
ну что же
оторвитесь от меня
о боже
не плачьте
ну что же вы
ну что же
вы родная мне
вы не похожи
на людей чужих
что здесь стоят
обо мне неправду говорят
скорбные
как пуговицы в ряд
одинаковые.




logo_chem_2019._150





cicera_spasibo