Эскиз к портрету

Он все еще разбрасывает камни,
во времени копаясь, как в морене,
археоптерикс в позе пеликаньей,
его завидев, прячет клюв смиренно.

Он любит придорожные харчевни,
транзитные влюбленности и говор
людей, таких же, как и он, кочевник,
которым мало дела до другого.

На выглаженных простынях отелей
он оставляет волосы и кожи
частички и недолгий контур тела,
очередную встречу подытожив.

Печальный в дым, не думая о доме,
сквозь мир – который как с полотен Клее –
летит герой (не глядя на спидометр)
потерянного – снова? – поколенья.

Век минул, новый век под фонограмму
поет взахлеб, иного не умея;
ночь вдоль обочин пишет фонарями,
как будто помнит стиль Хэмингуэя...

Неотправленное письмо другу

Одиночеству трудно учиться,
если нет половины тебя.
Жизнь такая: захочешь – случится.
Постарается птица-судьба.

Солнце в небе слоисто, как луко-
вица, жалит сетчатку до слез.
Ты наметил разрушить разлуку
непреклонной ценой и всерьез.

На балконе сжигая конверты,
ты к последней заставе спешил.
Уравнение жизни и смерти,
математик, наотмашь решил.

Не простившись, ты скрылся, свидетель
строк и дней моих, в пепельной мгле!
Дом пустой. Двери сорваны с петель.
Ветер пальцами шарит в золе.

Мы сгораем, меж адом и раем,
где стремительны смерти стрижи.
До сих пор от любви умирают.
Потому продолжается жизнь.

Квест

Как далеко ушли мы от источника!
Спорыш и сныть заштопали следы.
То шепоты, то выкрики истошные:
«Кто даст нам вволю правды и воды?»

Не брезгуя болотцами, копытцами,
идем, за нами – выводки козлят.
Где будем? В райских кущах? В накопителе?
Никто не в силах это предсказать.

Как далеко ушли мы от источника...
Все глуше голос вслед – не навреди.
Нет света – все тоннели обесточены.
Лишь рваная нирвана – впереди.