* * *

Под музыку движения и слова,
Под лёгкое дрожанье сонных век,
Не понарошку, но почти условно
Приходит снег.

Приходит снег, подверженный дыханью
И тонкий до прозрачности стекла.
Смотреть его падение часами
Из-за угла,

Из-за плеча, ажура чёрных веток,
Пытаясь что-нибудь увидеть в нём, –
Такая блажь. Но лишь немного света,
И вот –
Поём.

* * *

Просыпаешься ночью, будто и не спала,
Слушаешь собственный шёпот, вцепившись в простыни.
Какая счастливая осень у нас была,
Господи!

Боже, какой она уродилась тёплой!
Вспомнишь - зайдётся сердце, окаменеет живот,
Вот и гадаешь-думаешь: заживёт ли?
Не заживёт.

Вот и болит и тянет куда-то вниз
В серое штормовое из-под одеяла,
Будто опять никого из помнящих, из
Бывалых.

И не случится уже ни большого счастья,
Ни огромной, больше леса-реки беды -
Только слова, разорванные на части,
И чужие,
Совсем чужие
Твои следы.

* * *

Никогда не сумеешь её разгадать,
Вереницу событий.
И неважно откуда, неважно куда
Вдруг захочется выйти,
И захочется спрыгнуть с обрыва, моста,
Перекошенной балки,
Но заклинишь, как тот воспалённый сустав,
И останешься, жалкий,
Одиноко смотреть в запотевшую даль,
Где на кончике пальца
Так легко помещается чья-то звезда,
И так сложно остаться.