Ни слова о войне

Дед Яша справа, слева — деда Лёня.

Морщины, папиросы, леденцы,
Усталость стариковской хрипотцы.
Я — маленькая, с шариком зелёным,
Обмотанная шарфом, будто ком.
Они приходят, пахнут табаком.
Смеются, мол, опять на лето внучка.

— А где снежинки, что ж не привезла?

И плавятся три месяца тепла
Под солнцем, как молочные тянучки.
Ползёт в атаку пепел на столе,
Орёт из телевизора Пеле,
Деды из кресел вторят, я за ними.
Так на войне, наверное, орут.
Ни слова о войне. На пять минут
На кухню, по сто грамм трофейных примут.

— Вот, был бы внук, то с нами бы на пруд,
А внучек на рыбалку не берут!

Берут! И на рыбалку как в разведку
Уходим на рассвете, как тогда —
Дед Лёня мчит в товарных поездах,
Дед Яша на коне.

Родные дедки!
Обнять бы вас, уткнуться носом в нос,
Чтоб снова каждый мне конфет принёс,
Чтоб дрогнула в стаканах «Изабелла»,
Услышать речь скрипучую, до слёз,
И в комнате пусть дым от папирос.
Чтоб каждый год ко мне весна летела,
Как деды — в поездах и на коне.
Всё о весне. Ни слова о войне.

Осадное

Так в ладони ложатся снежки —
Будто греешь колени зиме,
И с шипением ессентуки
Снег смывает осеннюю медь.

Серебриста его борода,
Накрывает осадный город
До окраинного пруда,
До застывших крестов собора.

И в сугробы, сдвигая до глаз
Крышу белую — дом залёг.
Но сжимает забывчивый вяз,
словно знамя, последний листок.

Но палит пулемётным огнем
Куст рябины в замёрзшем парке.
С обескровленным ноябрём
Отпиваешь коньяк из фляжки.

Отступаешь в ушанку и шарф,
И покорно считаешь потери.
И качается ёлочный шар
До весны, до пасхальных метелей.

Крестом

Сумерки перед рассветом пахнут собачьей шерстью.
Дремлешь, уткнувшись в холку, будто в нагретый мох.
Вот началось — с болота крыльев свистящий вдох —
гуси, с воды снимаясь, гвардией серых бестий
прут на прицельный крестик тозовки.

Птичьи кресты.

Слышишь? Так дробь превращает тело тугое в тряпку,
Сыпется клюква в траву, собака находит подранка…

Тянется мутной брагой вечер, и гром палит холостым,
Словно голгофские гвозди вколачивая в капот.

Завтра всё будет иное - станешь травой или мхом...

Только сейчас в затылок вновь на тебя идёт
Тот, за которым в болото падать
крестом.