Я поняла

... Ползёт луна неведомо куда
и с глубины небесного пруда
на Землю зрит ороговевшим глазом,
а мы под ней не вечные ни разу:
нам кажется, что мы живём не зря —
жуём листки судьбы-календаря...

А надо жить, забыв про календарь!
И, взглядом солнце провожая вдаль,
встречать любовь и пить росу с листа,
страницы жизни медленно листать!
Жизнь коротка. Уставши от потерь,
я это поняла, и вот теперь,
хлебнувши бед земных, увы, с лихвой,
могу общаться с птицей и с листвой,
могу парить, целуя облака,
могу пока,
увы, могу — пока....

Строптивый необузданный дикарь
таит в себе то август, то декабрь.
Несёт в себе снега, дожди, туманы,
улыбки, радости, потери и обманы,
раздумий груз, бессонницы печать,
и хочется невечным нам кричать,
но мы молчим, с зари и до зари
пусть в клочья рвут себя календари.

Стихает день и звёздочки-монисто
на Землю смотрят радостно и чисто,
протягивают мне сквозь облака
стакан небесного парного молока.
Ползёт луна неведомо куда,
я засыпаю на краю пруда...

Смотрю в окно

Как холодно... А мне б тепла немножко
И чуть покоя страннице-душе,
Скрипят деревья, мчится "неотложка",
Заваривает ночь тоску-саше...

Как жаль, что не знакомы мы с тобою,
И между нами ни обид, ни лжи,
Ни зим, ни лет, ни горя за спиною,
Есть только снов и мыслей миражи.

Сплошные зимы. Как дождаться вёсен?
Бездонность неба жжёт плеяда звёзд,
Мне чай ночной тоски почти несносен,
Сироп надежд прогорклых — не всерьёз.

Прохожих тени вдоль белёсых улиц
Теряются в тумане фонарей,
Под грузом лет печалятся и гнутся,
Становятся прозрачней и серей.

Смотрю в окно — там полуночный дворник
Лопатой снег пытается грести,
Какой сегодня день? Похоже, вторник,
Ведь понедельник мной зажат в горсти

И скомкан, как ненужный день прошедший,
Как снег вчерашний, как весенний лёд,
А дворник бородатый, схожий с лешим,
Обрывки снов под фонарём метёт...

Через поле

Мне пять,
я с мамой за ручку иду через поле,
а поле - как море, ковыльные волны щекочут коленки,
в букет собираю цветочки, травинки, с листочков росинки,
веночек сплету и стану красивой-красивой, как дева с картинки,
что в горнице светлой в углу, где лампада... Мне много не надо -
Чтоб мама за руку держала меня, когда мы идём через поле.
Мне восемь!
С Наташкой, подружкой, спешим через поле,
а поле - цветастый ковёр расписной, есть маки, тюльпаны,
смешные ромашки и клевер. Я маков букетик собрала для мамы,
а бабушке больше не нужно цветов полевых, я очень скучаю,
мне мама сказала, что бабушка наша на небе теперь поселилась,
где яркие звёзды лучистые смотрят на плашку-луну,
и всё же, и всё же... сорву ей ромашку. Одну.
Ей много не надо.
Почти восемнадцать...
Бегу через поле с шикарным букетом, его я купила для мамы,
семестр копила, копейки считала, потом выбирала,
потом шесть часов я в "Икарусе" душном его на коленях держала,
и вдруг поняла, что напрасно. Цветы полевые нежнее и проще,
теплее, роднее, и пахнут, как в детстве - и дыней, и мёдом,
и сеном душистым. Нарвать бы охапку! Зачем? Пусть растут.

...Иду через поле. А поле как море. Мне пряди седые колышет степной ветерок.
- "Ну, здравствуйте, маки, ромашки, тюльпаны и клевер! Меня узнаёте?
Нет, рвать вас не стану, давно поняла я, что радость и счастье не копятся впрок..."
Да, годы промчались, а поле - на месте. И небо на месте. И плашкой - луна.
Я помню для мамы букетик из маков...
И помню ромашку для бабушки.
Ту, что - одна...