Любовь поэта-1

Как только снаружи влажней и тучней,
Я, будто очнувшись в холодной тюрьме,
Срываюсь c кушетки в тревогах о ней,
И, плащ натянув, пропадаю во тьме.
Шипами, как рыцарь, украсив свой щит,
Сливаюсь с колонной средь ржавых оград,
И мой макинтош, что не лыком пошит,
Взлетает под ветром, щербат и горбат.
Мы вряд ли столкнёмся в буране и мгле,
Я слишком похож на себя самого,
И ты, улетая к луне на метле,
По мне не всплакнёшь ни с того, ни с сего,
С другими бесовками в тучах нырять -
Твой жребий и фатум, а может мечта,
С тех пор, как в стихах научилась летать,
Тебе покорилась небес высота.
А я мокрый червь, ломовой шелкопряд,
Старею, любуясь на юность твою,
Готовлю омлет, как лет десять назад,
Очаг разжигаю, окно растворю
Тебя заманить и продолжить нести
Свой крест - поэтессы супруга... Как жаль,
Что все десять лет ни моих палестин,
Ни яств, ни огней, ни поэз урожай,
Ей всё ни к чему, раз наперегонки
Летать не судьба мне, и даже ползти
По гладкой стене или плавать как кит
Едва ли способен... Родная, прости,
Ты мёрзнешь в потоках астральных лучей,
Пытаясь возвыситься в чартах молвы?
Ты поздно поймёшь: нет меня горячей,
Пусть вместе падём мы в охапки листвы,
Из сломанных крыл можно парус сплести,
И в утлый кораблик сложить две руки -
Неисповедимы поэтов пути,
И в песнях сирен слышат рай моряки

Любовь поэта-2

Когда твой шаг, едва касаясь
Проклятой тверди, как углей,
Затихнет вдруг, и ты босая
Среди громадин кораблей
Отыщешь парус, что надёжно
Под снега шапкой усыплён,
Скользни вдоль борта осторожно,
В ту щель, где, солнцем ослеплён,
Твой кэп на юте греет кости,
Он будет рад твоей весне -
Шепнёт тебе о норд-норд-осте,
О воплях чаек в вышине,
О всех скитаниях по свету,
Где пропадал он сотню лет,
С тех пор, как ночью по навету
Расстрелян был один поэт,
Как между бездною и солнцем
Он огибал за рифом риф,
И рыб летающих червонцы,
В прыжках неистовых застыв,
Сверкали как разрывы ядер,
Приветствуя прибрежный кряж,
Как им махал весь дебаркадер,
Завидев галльский такелаж,
Как по ночам в безмолвном мире
К рулю вставал сам Асмодей,
И звёзды падали, как гири
За край земель, где нет людей,
Как комендант большого порта
Пил вместе с ним за хлебный фрахт,
Пил до последнего аккорда
Под смех чертей и "Гутен нахт",
Как возвращаясь в город малый,
Искать твои следы у дюн,
Напрасно ждал, хоть парус алый
Ещё влечёт старух и юнг.
Не ведал он, что ты поэту
Свой выбор отдала в сердцах,
И зря он странствовал по свету,
Растаяв в бурных временах.
Не тот поэт, и место стёрто,
История сошла на нет,
Но кто-то бродит возле порта
И невесом прозрачный след...

Провинциальные стансы

В стороне от дорог, непохожих на истинный путь,
А как будто светящихся вечного ада кругами,
Неоглядный простор, что не спрятать и не зачеркнуть,
От Москвы расстилается вдаль, как ковёр под ногами.
Настороженно смотрит глубинка на стольный вертеп,
Засылает гонцов, а они в этом жерле сгорают,
Если выжил в Москве, если к подлинным краскам не слеп,
Помни, чем ты обязан родному медвежьему краю:
Где-то там Енисей, как шатун, бродит в тёмных лесах,
И трясёт этот лес на своих ледяных перекатах
И усыпана густо щепой вдоль пути полоса
Лесовозных следов, исчезая в еловых закатах.
А на дальнем краю, что свисает акульим хвостом,
Звероловы жуют чайный жмых вперемешку с табачным
И кидают прищуренный взгляд на недальний Восток,
Карабин разряжая вослед облакам аммиачным.
Океан, Хокусай, энергетика солнечных струй,
Свет небес, опрокинутый в вечнозелёные волны,
Песней в сердце проникни, срази же меня, очаруй
И одну лишь мечту-красоту постарайся, исполни.
Чтобы жить мне не там, где союз воровства с нищетой,
И не с теми, кто тешится, глядя на это соседство,
И не так, чтобы в бронзе сиять над гранитной плитой,
А с любимой, в саду, созерцая счастливое детство,
Где нет времени, только меняются краски шатра
Над твоей головой, да звенят по кустам свиристели,
Где высокое небо сигналит всю ночь, до утра,
Да буран за окном не страшней озорной карусели.