Хэнк накануне молча пошёл на небо,
как патриарх Ено́х.
То ли твердь наконец решилась,
да и лишилась
шатких Хэнковых ног,
то ли ноги тверди
возьми и лишись –
кто её разберёт, эту Хэнкову жизнь,
но сложилось так,
что долгим и пыльным летом
не держало его ничто
в городишке этом,
котелок ли старый устал варить,
не с кем ли стало поговорить...
Помереть бы с честно добытым в драке
пулевым или ножевым,
только Хэнк задумал уйти живым.
Возносились души и прежде тоже,
судя по пасторской аксиоме,
но явиться на небо при жизни,
лично сказать «О, Боже!»,
может, даже сфотографировать на Xiaomi
вседержителя, жителя облаков...
Хэнк перешёл дорогу, и был таков,
и жену, и работу покинув на фиг,
влился новой звездой в напряжённый
небесный трафик,
в тех местах, где ещё не снимал
даже National Geographic,
не то что мобилы таких, как мы, работяг...
От Хэнка вторые сутки ни слова,
ни записи в соцсетях,
парни у бара задумчиво смотрят в небо,
пожимают плечами,
говорят, что на месте Хэнка – нет бы,
точно бы не молчали,
злятся немного, но что тут поделаешь,
как ни злись ты...
В городке ходят слухи,
к бару съезжаются журналисты,
не пройти между камер их и треног,
наворотил же дел Хэнк,
сын Джареда,
патриарх, мать его, Енох...
Возвращаться пора, тоже мне
зрелище, можно подумать - Бог
на седьмом, что ли, небе,
молнии, трон... big deal,
только бы раньше времени
он Xiaomi не разрядил...