* * *

Горчит солёная тоска,
Ознобом стынет.
Чаинок конусный каскад
В заварник кинут.

Насыщен цвет, вечерний вкус,
Разлуки запах.
И я сейчас не ошибусь,
Решив заплакать.

Сентиментальность не в чести.
Поставлю водку.
Под надоедливый мотив
Раскрашу нотку

И буду через вечность фраз
Хранить открытку.
Вся жизнь – попытка номер «раз...»,
Вся жизнь – попытка...

* * *

У камина каменна
Грелась неприкаянна,
На постель сползаема куклой восковой.
За окном на улице
Вечер тихо хмурился –
От метели ревностной с дальней мостовой.
Придержал да выстудил
За подол цветистый мой.
Попытался за ворот – юркнула в подъезд.
Пять секунд в окошко я
Наблюдала крошево,
Что сменяло тёмное в белое окрест.
Мне бы пару «тёплых слов»,
Да перчатки смёрзлись в стон.
Лишь зубцами клацая, топала наверх.
Краем уха слушала,
Как скрипела груша-то.
Видно, не по возрасту оказался мех.
Глянь-ка, время выдалось –
Вечер вроде выдохся.
Постелил соломку да провалился в ночь.
И метель отчаянно
Что-то прокричала там...
Намела, намаяла да умчалась прочь.
Следом, робким мальчиком,
На дрожащих пальчиках
Месяц вышел хлипенький, словно по УДО.
А в кармане ножичек –
Так ему положено.
Чтоб не познакомиться с большею бедой.
Посмотрел на искорки,
Что с камина брызнули.
Посмотрел на куколку, словно сторожил.
Да пошел на цырлочках
По знакомым цыпочкам,
Радуясь рассеянно, что не разбудил...

* * *

Волновались громко –
молчали нервно.
Соглашаясь с ломкой,
боялись скверны.
Разрушали смыслы,
теряли время.
Приходили к мысли,
что так со всеми.
Предавали память,
тянули шеи,
Становясь частями
чужой идеи.
Притворялись кем-то,
меняя роли,
Козырнув акцентом,
желали воли.
Понимали четко,
увы – не миф мы...
Утешались водкой –
грешили рифмой.
Принимали болью
порез на коже,
Заучив невольно:
«Помилуй, Боже».
Предавали честных –
хвалили разных.
У властей, у местных –
ходили в праздных.
Становились в позы,
кичились фото.
Получив неврозы,
кляня работу.
Нацепив манеры –
желали славы.
Пик своей карьеры
добив скандалом.

О такой кадрили
жалеть негоже ...
Вроде, нас – любили.
И мы – похоже...
И о нас, истлевших –
во чистом поле,
Только это вспомнят –
чего же боле...