Литературные обозреватели портала Stihi.lv Юлия Малыгина (ЮМ) и Олег Бабинов (ОБ) обсуждают конкурсные произведения "9-го открытого Чемпионата Балтии по русской поэзии - 2020". Подборки с 21 по 40.
ОБ:
Юля, мы договорились обсудить интересное и неинтересное в поэзии. Но боюсь, что опять соскочу с темы. Пару недель назад умер актер Макс фон Сюдов, и я решил пересмотреть один из самых своих любимых фильмов с его участием — «Седьмую печать».
Ты, наверно, помнишь, что Смерть в этом фильме милует акробата (который поэт тож), и его жену, и сына-младенца. Вот самых достойных людей не милует — ни мудрейшего и умнейшего рыцаря, ни верную его жену — Пенелопу практически, ни доброго, но глупого кузнеца, ни его сварливую, но кроткую жену, ни практичного и справедливого оруженосца с его последней, предсмертной случайной любовью, ни гениального лицедея не милует, а акробату-поэту и его семейству его позволяет смыться.
меня переживет и тленья избежит
Потому что главный принцип жизни (как сейчас говорят, лайфхак) поэта:
хочешь жить — умей вертеться
Это ведь именно акробатское чутье, когда надо увернуться, позволяет Поэту убежать от Смерти.
Я люблю стихи, которые пишутся акробатами. Мне вот это верчение, уворачивание, выворачивание, развыверчение интересно в поэзии, но я не очень умею об этом говорить, но я это вижу, когда оно попадается мне на глаза.
Мы невинные младенцы —
Двенадцать тысяч дюжин душ,
Чистой истины владельцы —
Мы всегда мололи чушь.
А нас, а нас
Не тронут в этот час,
А нас, а нас
Сперва посадят в таз,
Потом слегка водою обольют —
Вот и весь наш Страшный суд.
ЮМ:
Олег, а как ты думаешь, почему одни тексты интересно читать, а другие совершенно не впечатляют? В недавно пролистанном источнике (С.А. Лишаев «Метаморфозы слова») видела про изменившийся способ чтения, но у всех ли он изменился? Неужели нет людей, которые читают так же, как читали в семидесятые? Ведь если целая армия авторов пишет так, словно этих пятидесяти лет не было, значит у них есть читатели, хотя бы и они сами.
С другой стороны, девочки из стихотворных пабликов вконтакте тоже, по большому счёту, интересны только девочкам из пабликов вконтакте.
Но чего ищем мы, те, кто пишет, кто читает, кто критикует, кто жюрит, культуртрегерствует, кто всматривается в лицо литературы, пусть бы это лицо для каждого было?... вот с этого и начинается разлад, дерево исчезает, появляется поле разнообразных цветов. Посмотрим, к каким цветам летят пчёлы, у каких гудят шмели, а которые вянут в тени (может совершенно неоправданно).
В этот раз мы условились говорить об интересе. Помнишь, у Филатова?
Царь:
Вызывает антирес
И такой ишо разрез:
Как у вас там ходют бабы —
В панталонах али без?
Посол:
Йес!
Нянька:
Постеснялся хоть посла б!..
Аль совсем башкой ослаб?..
Где бы что ни говорили —
Все одно сведет на баб!»
[Леонид Филатов «Про Федота-стрельца, удалого молодца»]
Хотя сарказмом, несомненно, не исчерпать тему интереса к стихам. Не буду сейчас о тех, кто стихов не читает, о глобальном не буду, а о мелком с удовольствием поговорю.
Как-то так сложилось, что мало читают авторы друг друга, это видно, с каким упрямством они изобретают то, что уже было изобретено. Речь не о том, пользоваться ли словотворчеством, например, а речь о том, как им пользоваться. Замечать ли коллег, занятых тем же самым или презрительно обходить стороной их стихи, бо и условных друзей-то не успеваешь прочесть, не то, что этих.
Нам, которым открыли так много предыдущие поколения поэтов, стоит задуматься, а что можем добавить все мы, живущие и пишущие на русском языке? Несомненно много, сейчас воистину какой-то платиновый век поэзии и действительный её расцвет.
Что не отменяет огромного количества руды, которую каждому читающему нужно перелопатить и то, что руда существует в публичном широком пространстве — как раз доказательство нечтения друг другом друг друга.
У дизайнеров есть понятие насмотренность, у мастеров письменных жанров — начитанность, и это не скупое пролистывание и беглое пробегание, а как раз глубокое вдумчивое чтение. Как жаль, что к большинству текстов его не применить, перед внимательным вдумчивым чтением одинаково падают ниже плинтуса и Дарья Донцова, и Андрей Дементьев и Паоло Коэльо. Одинаково, одинаково.
Интерес — особый строй, особый взгляд, на интересе держатся даже рекламные кампании: AIDA — самая старая и самая известная формула создания рекламного сообщения, по-русски будет звучать «Внимание — Интерес — Желание — Действие».
Может, размышления об этой формуле помогут авторам делать тексты более интересными читателю. Как знать. Но — к обзору.
Конкурсная подборка 21. "Метаморфозы" Автор — Галина Магола, Санкт-Петербург (Россия)
ЮМ:
На свете всё — рифма, и всё — поэзия; всякий раз убеждаюсь в этом, вот и в этот раз срифмовалось многое: и название книги, которая весьма любопытна и название первой в обзоре подборке.
Конечно здесь нельзя вести речь об Овидии, об осмысленном с ним разговоре, скорее это — нераспробованная речь. Первый текст говорит, что когда-нибудь речь будет распробована (о чём говорит мёд и молочные облака, точнее путешествие их по тексту); но пока это путешествие отдельных, а часто и далёких друг от друга слов.
Поэтому читать не очень интересно, интересны такие вещи, в которых пусть бы и один мёд (я надеюсь это мёд поэзии) путешествовал, но при этом постоянно превращался, постоянно обновлялся и сообщал бы о чём-то важном, в том числе и для меня.
В третьем стихотворении первая строфа и есть стихотворение, а остальное — неинтересная добавка.
В этой подборке вышло так, что метаморфозы заявлены, но ни одной метаморфозы не реализовано.
ОБ:
Юля, я перечитывал эти стихи и пытался покрутить их и так, и эдак. И вот как раз удача, что подборка «Метаморфозы» по-своему иллюстрирует тему «должны ли стихи быть интересными». Потому что эти стихи очень пытаются быть интересными, просто из кожи вон лезут, чтобы быть интересными, но это у них не очень получается.
В стихах много сложных образов и метафор. Некоторые — например, эротические — показались мне удачными:
« и волна
расстегнётся лифчиком
соскользнёт на песок разнежено
стриптизёршами на ковре
льдицы вертятся,»
а иные — сомнительными:
«исскулился прибой задрипанный,»
а те — непонятными (тут вот вроде бы как слова не хватает):
«парапетом фуфло фанерное»
(то есть, понятно, имелось ввиду, что вместо парапета — какое-то фанерное фуфло).
И название подборки «Метаморфозы» — тоже ведь заявка: нашему автору интересно как предметы приобретают новые формы, как они изменяются, как начинают походить на что-то совершенно неожиданное.
Но все эти метафоры как-будто гуляют сами по себе и никак друг с другом не соотносятся. В этом первая сложность с моим восприятием этих стихов: у них нет стержня, нет «месседжа», нет строя. А второе, чего мне не хватает в этих «метаморфозах» это поэтического темперамента. Окей, ладно, пусть будет хаос, но пусть тогда будет вот это: друзья, посмотрите, как здорово, какой кайф все эти переходы, какой восторг, какая «ветреная Геба, кормя зевесова орла»! Но восторг, к сожалению, отсутствует и в сухом остатке у нас: ну да, вот льдинки, вот вечер, вот волна. Ну да, спасибо, «я Вас услышал».
Конкурсная подборка 22. "Статуя" Автор — Феликс Зигельбаум, Бад Эмс (Германия)
ОБ:
Юля, мне очень сложно написать что-либо об этой подборке...
Ты видела (раз уж мы с тобой, как сейчас модно говорить, коллаборируем над документом): я сначала потратил время и длинный абзац про кайзера Вильгельма, его вдову, объединение Райха, процветание курорта и т.п. А потом стёр всё это и написал:
Если бы Вильгельмом был я, я бы не сдвинулся с места.
ЮМ:
Да, видела) И думала: прочту потом, когда буду проверять типографику перед отправкой Евгению. А вот не судьба, что говорит мне: Юля, читай вовремя, никакого потом не будет.
Эта подборка будто написана для себя и своих родных, близких, друзей, как я понимаю. Примечательна композиция подборки — по нисходящей от интересной идеи со статуей до признания в любви кошкам.
Первое стихотворение читается как перевод, ориентирующийся на образцы переводов Маршака. Прочитано было с интересом, было любопытно следить за королём. А вот два других не заинтересовали.
Конкурсная подборка 23. "Огни Вавилона" Автор — Вероника Батхан, Москва (Россия).
ЮМ:
Наверное будет что-то хтоническое. Посмотрим.
Читать интересно, а вот проникать внутрь утомительно; нет ощущения, что эти стихи можно читать, словно луковицу чистить — раз слой, два слой, три слой.
Всё переплетено самым причудливым образом.
Не оставляет ощущение, что две последние строки к первому стихотворению приклеены напрасны («Если выпьешь — дополна, по края, \ То узнаешь точно, что значит я.»). Подначивающие строки, больше наполненные драматургией, чем лирикой.
Со вторым текстом у меня сложности, видимо он иудейский больше, чем христианский — да, понятно, что вся подборка ветхозаветная. Но для меня «звезда», «праздник», «подарки», «овцы», всё о Рождестве; но вижу здесь историю Моисея, преемником которого был Иисус Навин, ветхозаветная история. «Я — навсегда — на другом» — это о личных отношениях с религией? Непонятно само скрещение историй, неужели отражение Иисуса Христа видится здесь?
Или сверхзадача — сказать, что всегда перед рассветом, перед спасением (будто это тень Нового Завета, обещание его — все эти звёзды, овцы, подарки) — бывает тьма и её не нужно бояться. Вот только можно ли её заговорить приблатнённым разговором?
Притягательные стихи, рассказывающие библейские истории, но мне трудно уловить сверхзадачу сразу, я сомневаюсь в ней, мне видится она придуманной мною. Да и что реализуется в «наши эшафоты на все стороны равны» кроме разудалости?
Что скажешь, Олег?
ОБ:
Я скажу, Юля, что подборка наверняка получит высокую оценку от жюри.
Но, к сожалению, у меня есть сомнения относительно этой подборки несмотря на очевидные отсылки к горячо любимому Леонарду Коэну. По двум причинам. Первая — модная сейчас скороговорка (за которой я подозреваю скоропись). Глаз не успевает зацепиться за главное, потому что непонятно, где оно (а ведь у Коэна всё совсем по-другому, у него-то главное всегда выделено либо интонационно, либо ярким образом среди прислуживающих яркому образу прочих слов).
Вторая — некая сумбурность образов, которая из той самой скороговорки судя по всему вытекает. Вот во втором, которое про Рождество, можно брать любой фрагмент, например:
«Три пастуха, три ведра даров – масло, снежок, пахта.
Нынче царевне спекут пирог. Жарче гори, плита!
Яблоня ждет и малина ждет – сад без детей не сад.
Елочной данью для вас полны ласковые леса.»
Тут каждая строфа это такие вжух и вжих. «Три пастуха, масло, снежок, пахта» — вжух! «Нынче царевне спекут пирог, плита» — вжих! «Вдруг ягода-малина, и вдруг дети» — вжух! «И вдруг елочная даль, ласковые леса» — вжих! Как шведская электропила Husqvarna.
Или вот это в третьем (которое Dance me to the end of love якобы):
«Мене-текел-фарес к сожалению маст рид» (вжух! — ОБ).
«Дьявольская скрипка всеми фибрами горит» (вжих! — ОБ).
«Будь со мной в подвале и в троллейбусном чаду» (где? — ОБ)
и т.д., и т.п.
И да, мне ни «мене-текел-фарес к сожалению маст рид», ни «наши эшафоты во все стороны равны» (на что ты обратила внимание) категорически не нравятся, как и неиронично употребленные интонации так называемого «русского шансона» в первом стихотворении: «Что глядишь, чувак? Ты попал — держись», «Человечьим семечком — слышишь, брат? / Понимаешь? Тише, не кипешись». Даже Владимир Семенович Высоцкий перестал писать блатняк приблизительно в году моего рождения. Я бы, конечно, кипешился, кстати, попав в ситуацию, в какую попал лирический объект лирического субъекта этого стиха (смайлик).
Впрочем, это всё, скорее всего, моя вкусовщина, а у подборки будет удачная конкурсная судьба. Модная сетевая поэзия, да и придраться, по большому счету, не к чему (смайлик).
Конкурсная подборка 24. "Смерть с непривычки" Автор — Юлия Добринская, Роквилл (США).
ЮМ:
Это восьмидесятые, да? Смотрю на подборку, умещающуюся на одном листе А4. И сложно признаться ей в невероятном интересе.
ОБ:
Ты спрашиваешь, не восьмидесятые ли это? Я расскажу одну историю. В 1985 году Студенческий театр МГУ ставил мюзикл (sic!) о борьбе латиноамериканских революционеров против местных фашистов (там еще и любовная история была). Ария главного героя, вынужденного скрываться от черных полковников, начиналась так:
«Бесконечна дорога
По спалённой стране.
Что не вверено богу,
То поручено мне.»
С тех пор мне казалось, что более абсурдных и корявых стихов о Боге (хорошо, о боге) я никогда уже не увижу.
Я ошибался. Только что я прочитал вот это у Юлии Добринской:
«Богу убийства заказаны — (ишь, милосерд),»
и понял, что я глубоко заблуждался последние 35 лет.
ЮМ:
Вроде мало написала, но что ещё написать, нечего совершенно.
Конкурсная подборка 25. "Мимо мостов" Автор — Андрей Родионов, Санкт-Петербург (Россия).
ЮМ:
Ох, ну наконец-то название не обязывает ни к чему, другое дело — на что оно претендует? Если смотреть на подборку, как на произведение, название неотъемлемая часть этого произведения, оно открывает, оно подготавливает, добавляет смысла, и т.д.
Ну рано радовалась. Там стихи с заявкой на осмысление истории, впору «Рай» Кончаловского пересматривать.
«в мясе нелепых фигур»? — что-то вспомнилось, как в школе был конкурс, на который нужно было написать сочинение о военном периоде. Как ни пыталась я — всё получалось фальшиво, какие-то сказочные монстры ходили по черепам и убивали младенцев (хорошо, хоть не ели). Билась добрых две недели. Ничего не послала на конкурс и забыла. Потом уже в институте спросила у преподавателя, почему у меня не получилось. Мудрый преподаватель сказала, что я неправильно расположила себя по отношению к тексту; если умеешь жалеть, Юля, то жалей, если умеешь бесстрастно рассказывать — бесстрастно рассказывай, каждому рассказу своя форма. Спасибо Вам, Ольга Владимировна.
Вот все три текста и видятся мне как-то навыворот расположенными по отношению к замыслу, рассказчику и самим себе даже. Какие такие «вамп» там на бюсты плюют? Это сжата публицистическая заметка о том, что есть непочтительная к памяти предков молодёжь? А когда-то было иначе? Нет осмысления — нет стихотворения, какими поэтическими средствами ни прикрывай.
«Мимо мостов» — да, верное самоопределение. Читала по долгу, «пешки деревом задниц базарно гремят» — очень показательная строка.
ОБ:
То, что начал творить со мной в предыдущей подборке «ишь, милосерд», продолжает в этой «гор перегар».
Автор, я, конечно, перед Вами, «виноват как Сатурн» (Ваша орфография, к слову, сохранена), но я не согласен с Вашим утверждением, что «Auschwitz — блиц». Я думаю, что Auschwitz — шпиц. И это, похоже, именно к Вам лично обращался Адорно.
Конкурсная подборка 26. "В счастливом измерении..." Автор — Елена Талленика, Москва (Россия).
ОБ:
Ладно, маркизет с мараскином и мастихином (и примкнувшим к ним средневековым коттом)! В конце концов, у великого (и незаслуженно забываемого сейчас) Игоря Северянина, нашедшего последний приют в прекрасном и любимом Таллине (Женя Орлов, прости: Рига — тоже хороший город! — смайл), тоже было про маркизет. И про крыску трогательно (кроме самой концовки).
ЮМ:
Олег, заинтриговал. Ты думаешь Северянина забывают? Мне кажется, что его скорее затирают — добрая половина сетевиков (нет, речь не о ритейле) пишет под Игоря Северянина.
Теперь о подборке. Я женщина и у меня другая позиция. Такая как в подборке тоже распространена, и пусть мне непонятна, то это мне непонятна, а кому-то нужна и интересна. Правда, для этой некой дополнительное препятствие: небрежные знаки препинания.
Ну и ещё моменты «я просто так одета / уже столетье» — двусмысленность этого «просто так» — какая-то намеренная поэтизация пространства, и будто оно сопротивляется, и если стихи, которые я люблю — это всегда история преодоления (формы ли, темы ли, неважно, сопротивление в них остаётся за скобками); то здесь нам явлена история сопротивления. Строки никак не хотят вставать рядом, но встают, намеренно обрываются многоточиями, сигнализируют: мы сиречь поэтическое пространство и глубокая душа.
Одни вопросы остаются, искать ответы на которые совершенно не хочется:
зачем быть одетой просто так в «маркизет траурного цвета», по сути зачем ходить завёрнутой в чёрную ткань просто так?
зачем пить ликёр бокалами, при общей возвышенности и нарочитой «дамскости»?
как и почему тень удваивает любовь-люболь? (Любовь-люголь — было бы свежее, не самая удачная находка с люболью)
какой такой план у древней крепости, который можно высмеять, при этом закрыв глаза героине, а главное кто это будет делать? Тот, кто должен найти? А если найдёт — он вот то должен делать с марципановым домиком и разрешит поиграть в черепичные конусы башен (непонятно, кто какого размера — это великанша ждёт великана?)
и зачем мстить «воинству белого света»?
Пожалуй, нечего добавить.
Конкурсная подборка 27. "За днями дни" Автор — Виктория Смагина, Томск (Россия).
ЮМ:
Чувствую, что будут наблюдения, наталкивает на эту мысль название, абсолютно стандартное (что увы, конечно). Оно что «за далью даль», что «за днями дни» — настолько часто использованы, что даже для названия ироничной подборки уже не сыграют. Посмотрим, что внутри.
Когда второе произведение называется «За днями дни», а следующее «О дне» — невольно воспринимаешь название как о «дне» как временном, а не пространственном понятии. И когда понимаешь к концу, что речь о пространстве, то не покидает ощущение, что увидела сомнительный креатив.
При этом легко себе представляю, что для большинства эти тексты будут опознаны как несомненно стихи, ибо легко опознаются как стихи, все признаки на месте. Вроде бы)
Для меня признаки не на месте, ну почему «улиточные тащит рюкзаки», ну какая разница для этого текста, они улиточные или нет. Но если читать построчно — вопросов нет, конечно. Почти.
Наибольший интерес при этом и вызвало второе стихотворение. Оно живое, своё, наполненное собственными наблюдениями.
Сходила на портал, посмотрела, кто автор. Автор, верно, пошутила. Но ещё будет анонимная подборка, вот там может иначе всё будет, по-авторски.
ОБ:
А мне как глоточек свежего воздуха после предшествующих в этой двадцатке подборок. И «улиточные рюкзаки» очень живым и метким образом показались.
И последняя строфа в конце второго стиха — ну просто очень хороша:
«за днями дни кружу в зиме, не зная,
что чёрен снег, отпетый вороньём,
что прижилась в груди дыра сквозная
и снег летит, не тая, сквозь неё.»
Я бы предложил присмотреться, как принято говорить на нашем сайте, к этой подборке.
ЮМ:
А вот с глоточком не спорю, глоточек подтверждаю. Я и ворчу, что глоточек, а не баллон-другой отборного кислорода :-) И главное — требование моё по адресу.
Конкурсная подборка 28. "Щенок, дворняга и медведь" Автор — Виктория Королёва, Оренбург (Россия).
ОБ:
Сегодня я своему двенадцатилетнему сыну по его просьбе объяснял, что такое ресентимент. И жаль, что не успел прочитать эту подборку до того, как пришлось объяснять. Потому что стих про дворнягу есть идеальная иллюстрация к этой дистинкции:
«...А за калиткой
жизнь не хлебосольна,
Все алчные и жадные хмыри,
Породистые псы самодовольны,
А суки... лишь за косточку добры.»
ЮМ:
Олег, ты намекаешь на ....?)
А, вижу. Первый текст, как я понимаю, детские стихи.
Второй, видимо, о девяностых. Не хватает цитаты из Светланы Алексиевич, что-нибудь вроде того, что «никто не учил нас свободе».
А третий — ой, а одна девочка (прямо по-пухановски) в шесть лет написала стихотворение про медведя и мёд) В похожем ключе, мне сразу оно вспомнилось.
Наверное, если провести опрос на портале, среди детских стихов авторов обнаружатся совпадения с этими текстами. А есть всё-таки разница между стихами детей и стихами для детей. Ну, мне так кажется. Такое интересно и ми-ми-ми только в том случае, если по ту сторону экрана малыш лет пяти-шести. И то не факт.
Конкурсная подборка 29. "Абсурдный ряд" Автор — Григорий Оклендский, Окленд (Новая Зеландия).
ЮМ:
Хочу обратиться уже к авторам: а давайте название будет не обязательной строкой в форме заявки, а названием? Настоящим таким, полноценным названием. Бывают же названия у поэтических книг? Великолепные бывают названия, вот, к примеру, названия книг Хармса:
«Озорная пробка», «О том, как Колька Панкин летал в Бразилию, а Петька Ершов ничему не верил», «Театр», «Во-первых и во-вторых», «Иван Иваныч Самовар», «О том, как старушка чернила покупала», «Игра», «О том, как папа застрелил мне хорька», «Миллион».
«Абсурдный ряд» — это указание для читателя, что автор — абсурдист? Или что это? Самоопределение своих стихов?
Всегда не покидала мысль, что только огромная нелюбовь к себе может позволить человеку определять людей как «таджиузбеки».
Музыка — Пастернака, слова — Блока (не все), стандарты из СМИ.
Вот на этой подборке поняла, что заявленный для себя стандарт — читать каждую подборку не менее 7 раз — очень тяжело держать, в силу совершенной неинтересности как изложения, так и материала.
Олег, нет ли у тебя в памяти какой бойкой эпиграммы на этот счёт?
ОБ:
Юля, нет, бойких эпиграмм нет. Но стихи меня не убедили ни в собственных достоинствах, ни в их эффективности против того, кто, как утверждает автор, «гоголем король летает голый».
В Замоскворечье памятник стоял -
Убитым в спину.
На Спасской башне рос большой фингал.
За Украину.
Собственно, единственный памятник убитому в спину в Москве стоит не в Замоскворечье, а на Лубянке — это памятник советскому дипломату дворянину Вацлаву Воровскому, убитому в Лозанне георгиевским кавалером мещанином Морисом Конради. Памятник этот был в позднесоветские времена известен как «памятник изобретателю твиста» (кто хочет, тот может погуглить его изображение и понять, что имели ввиду московские стиляги — потомки, как правило, тех самых воровских en masse). Ради возведения этого памятника большевиками была снесена Церковь Введения во Храм Пресвятой Богородицы, сооруженная в 1518 году (sic!) Алевизом Новым (Aloisio Lamberti di Montignana) — кремлевским архитектором.
Если же автор намекает на убийство Бориса Немцова, то состоялось оно отнюдь не в Замоскворечье, а на Москворецком мосту. Там три-четыре сотни метров до Замоскворечья. Фактуру надо, конечно, знать, и стараться не писать на средиземском русском (хоббитов снимали, как я понимаю, не так далеко, по новозеландским меркам, от Окленда) «памятник стоял убитым в спину». И если «большой фингал на Спасской башне за Украину» это укор русским, то опять-таки автор глубоко ошибается. Сама башня была построена итальянцем Пьетро Солари, а «фингал» — те самые часы — сооружены шотландцем Кристофером Гэллоуэем (Христофором Голловеем). Наверняка, хотя бы несколько соседей Григория по Окленду носят это имя. Вообще, московский Кремль, вне зависимости от того, Путин там внутри или даже Сталин — крупнейшая ренессансная крепость Европы, и не знать этого русскому поэту (как и любому русскому человеку, претендующему на образованность) непростительно.
А принцип «знай, о чем пишешь, ибо если не знаешь, покажешься смешным», никто не отменял. И даже оклендский поэт должен владеть языком, на котором пытается писать (а без такового владения получается «памятник убитым в спину» — каким убитым в спину памятник, всем убитым в Замоскворечье в спину памятник?), а также быть знакомым с таким явлением как фактчекинг.
Беда в том, что советских людей не учили ни истории (в ее настоящем изводе), ни логике, ни вообще фундаментальным гуманитарным знаниям (я изо всех сил стараюсь преодолеть «гэпы» в своих знаниях за счет самообразования). А в результате выходит что? Правильно:
фингал на Спасской башне!
Конкурсная подборка 30. "Спутанные косвенные нити" Автор — Юрий Калашников, Запорожье (Украина).
ЮМ:
Вода, плодящая отражения коров, а не комаров — это, конечно, поискать такой сюжет ещё надо.
Дата, которая срывается со стрелки и засыпает в падении — ну ... я тоже от стресса засыпаю, но это нестандартная реакция на стресс, с чего бы дата засыпала?
Очень говорящее название, это и самопрезентация и самокритика в одном флаконе.
ОБ:
А, как по мне, так хорошие стихи. Особенно, вот именно это:
«плодит уже не комаров,
летающих давно без цели,
а отражения коров,
плывущих в небе еле-еле
без пастбищ, солнца, пастухов.
Так низко, что цепляют крыши.
Красиво. Вечно. Мало слов.
И чувствуешь как время свыше»
И даже хармсовское «Эй, Комаров, пойдем ловить комаров. Нет, я к этому еще не готов — пойдем лучше ловить котов» не вспоминается.
Но прости, Юля, не могу сдержаться:
Чихнул пять раз сосед за стенкой,
ругнулся пьяно, вышел в ночь.
И увезли его в застенок
коронавирус превозмочь.
Конкурсная подборка 31. "Ракурс жизни" Автор — Виктор Шталь, Ужгород (Украина).
ЮМ:
Ничего себе название! Очень громкое, посмотрим, как прозвучит.
Очень жаль, что стихи, условно опознаваемые как «почвеннические» звучат зачастую именно так. Совершенно неинтересно читать, на что там в авторской фантазии похожа какая-нибудь коряга в парке и как опьяняет осень. Конечно опьяняет, подтверждаю, особенно если к ней какой-нибудь фунфырик прибавить.
Больше и не добавить ничего. Нет, ну правда «Нащупал пальцами туман /Жильё отшельника монаха». — серьёзно? Какие там пальцы-щупы у тумана? И дефис ещё потерян. Так, стоп, редактура — прерогатива комментаторов, не буду хлеб отбирать.
ОБ:
После «мелодии шуршащей саги» я еще заставил себя читать. Но ненадолго. После вот этого:
«Кураж совсем не ко двору,
Где осень стала априори»
я не смог продолжить чтение. Говорят, есть люди, которые не могут слушать музыку, если исполнители фальшивят.
Так вот, это сплошная фальшь.
Конкурсная подборка 32. "О берегах" Автор — Елена Дорофиевская, Вышгород (Украина).
ЮМ:
Олег, ты где-то здесь говорил о поэтическом темпераменте — пожалуй, что здесь он есть. Несмотря на сомнительный креатив, проскакивающий там и сям, видится что-то живое в этих текстах, вызывает интерес.
Если о времени — то восьмидесятые, да, проба постмодернистских игр, опьяняющая свобода игры, словно бы предчувствие обретения «второй литературы», и преодоление робости — да, это они, восьмидесятые. По ту сторону от журнала «Работница».
Живые стихи, особенно мне нравится, как «выключает свет» обретённое знание, здесь знание — не свет, так как знание темно и страшно, а вот как с ним справляться — неизвестно. Смириться?
Даже не знаю, есть восторг или нет. Скорее нет, но интонация живая, спасибо.
ОБ:
Некоторые встречи бывают внезапны. И вот случилась одна из них. Причем с самого — абсолютно удивительного — начала:
«Все стихло — ветры и дома.
И только я себя качаю»
Какой совершеннейший восторг!:
«... Март
изменчив, как ловец на слове,
и карандаш лежит в основе
домашних глобусов и карт.
...
и чай вверх дном
...
И покотом: гулаг, гулаг, гулаг! —
грядёт, гудит;
испуганная птица
летит в огонь.
И тонут камни-лица.
Я сплю
...
Я сплю —
реке во мне не спится.
...
Их сдует смерть, как горсть печной золы.
... прыплынь-прыплынь до бэрэжка! —
я тоже
бессильно опираюсь на весло.
Хохочет мышь, рождающая гору.»
...
А третье можно целиком процитировать, но вот это вот:
«Так умершие переглядываются с икон,
продолжения просят, в молчащих души не чая...
Подступает к гортани вновь обретенный ком
и свет выключает.
Свет во мне выключает.»
— вот оно просто заставляет рыдать от немого восторга
Беру к себе и рекомендую в журнал ДК.
ЮМ:
Олег, только выправляя сейчас, уже в самом финале обзора, обратила внимание на то, что у автора порядок и с типографикой. Если что и заставляет меня рыдать от немого восторга, так это она — особенно её красивые длинные тире и прекрасные русские кавычки.
Малый восторг — !
Конкурсная подборка 33. "Рубить дрова" Автор — Сергей Черсков, Донской (Россия).
ЮМ: А вот и простое, но хорошее название, скорее всего будет «почвенническая» лирика, (держу пальцы крестиком — только бы не гражданская, плохо написанная)
Как же хорошо и просторно в этих текстах! Я вижу, как они дышат, как живут своей негромкой, тихой жизнью — восторг. Нет громких заявок, нет всех этих задекларированных серьёзных тем — а, между тем, тексты говорят всерьёз, звучат и значат.
Вот смотрите, как «отрабатывает» сквозная тема, заявленная в рифмопаре «в октябре — к тебе», в конце стихотворения она звучит как «разглядеть хотя бы — но жаден октябрь».
Полноценное использование традиционных поэтических средств, но это такое отдохновение для глаз и такого исполнения так мало, что я искренне желаю подборке удачи. Все девять раз подборку было интересно читать. И в десятый с удовольствием прочту.
Теперь скажу, почему не «полный восторг».
«и снова „Йеххх!"и „Ух!", и в диалоге /
проходит жизнь, спина, тоска и ноги.»
— наисомнительнейший креатив, неаккуратная работа с двумя значениями глагола «проходит» — такие штучки из обоймы иронистов-юмористов обрушивают всё впечатление, тщательно выстраиваемое текстом. И это обрушение бессмысленно. Больше вкуса, господа и товарищи. Ну пожалуйста.
Тем не менее малый восторг — !
ОБ:
И как же хорошо, когда хорошие, ЖИВЫЕ стихи, когда умные, замечательные подборки ходят парами. Эдакое крещендо — и ты потом готов свалиться в бездну — а тут опять крещендо! И ты снова жив.
Холодно, очень холодно в октябре...
Юный морозец сметает живое с улиц.
Мне бы уйти от себя
за тобой,
к тебе.
...
Воздух линяет из серого в голубой –
самый хороший оттенок на белом свете,
он позволяет радоваться любой
малости, не подвластной смерти.
...
Весна-веснушка солнечным цыплёнком
бежит по снегу в поисках зерна.
А во дворе мужчина с топором.
С добром.
...
Кошу и плачу я, кошу и плачу,
и выдыхаю колокольный звон.
Творю свои нелепые молитвы,
вдыхая запах умершей травы.
И вижу всех, кто умерли, но живы.
И помню всех, кто живы, но мертвы.
(Впрочем, третье можно было бы процитировать целиком, настолько оно хорошо и цельно)
И «йёхх», у «ух», на мой вкус, великолепны, сочны и просто совершенный восторг, которого не было в приведённом выше случае с «вжух» и «вжих».
Забираю эти стихи в своё и рекомендую в ДК.
Конкурсная подборка 34. "Мария" Автор — Анатолий Жариков, Высокий (Украина)
ОБ:
Ах, как жаль, что хорошие подборки ходят только парами, а не тройками. Я прочитал, конечно, всё, но после:
«Март, пандемия, посылка года,
яичница, божий дар,»
— с этих самых первых строк можно дальше уже не читать.
ЮМ:
На всякий случай скажу, что постмодернизм — того, всё. Нет, он остаётся, как остаются уже навсегда все другие явления. Но если в эфире первого канала Шнур кричит «Вообще-то у нас постмодернизм» — это значит — всё, произошло полное освоение и должно быть что-то новое. Оно и появляется, заимствуя покуда — но скоро как-то назовут весь этот contemporary art.
Подборка же скорее имитирует, чем заимствует и преображает.
Что такое «философская горка» и сколько в ней поэзии — поди, знай.
Читала с трудом, нет, ну правда — как может быть интересно, как «кот накакал» — этот тот самый сомнительный креатив, а не высокая игра со смыслами.
Конкурсная подборка 36. "Турбуленция" Автор — Соэль Карцев, Дортмунд (Германия).
ОБ:
Если бы я был всей совокупностью жюри, то уже за самые первые строки:
«Счастье стучит в груди,
ищет себе синоним,»
я бы вывел их автора в финал.
К сожалению, в каждом из трех стихов подборки крещендо, взятое вначале, утихает к концу. Я не понимаю, откуда берется эта авторская нарочитая скромность.
Впрочем, вспоминаю свою бабушку, которая говорила мне что-то вроде «не выёживайся». Так вот, в стихах необходимо выёживаться.
ЮМ:
Зачем бы подборку называть устаревшим словом? Наиспокойнейшая интонация, чтение происходит по обязанности, а не с «ого, что же там дальше?»
«Я впадаю в тебя», да ещё и с «речным» продолжением — уже сомнительно, как будто первое попавшееся. Но всё-таки удалось найти более-менее удачное «впадание», правда оно случилось ещё в 1929 году. Нет, речь не о том, что больше так нельзя; речь о том, что надо преодолеть уже существующее, отвоевать место для такого сравнения.
«Я впадаю в тебя, гадкий день,
Я впадаю в твою дребедень,
Как впадает в маразм старикашка.
И, вкушая свой утренний чай
Из цветистой фаянсовой чашки,
Сам себе говорю ― «не скучай».
[В. Е. Щировский. Ладонь на глазах (1929)]
Такая, в общем, не очень интересная история. Будто растрепали губы, а они оказались целокупными (с).
Конкурсная подборка 37. "Неудавшаяся притча" Автор — Александр Назаров, Санкт-Петербург (Россия).
ЮМ:
Вопрос у меня к автору, очень серьёзный: купите ли Вы в магазине торт с названием «Непропечённый»? Самоумаление похвально, критическая позиция к своим текстам — тоже; а результат вызывает сомнения. Зачем так называть? Чтобы что? Все должны сказать: «да нет, всё удалось?».
Прочла всю подборку на едином дыхании и колеблюсь между малым восторгом и полным восторгом, надо на следующий обзор другие три пометки придумать. Так вот, всё хорошо, правильно, не ученически уже и совершенно безрисково.
Эта подборка ничем не рискует, она говорит о тьме и пустоте, но видит ли эту тьму и пустоту? Она говорит эмоционально, но насколько реализует эту эмоцию в пространстве?
Ну а вот это совсем ни в куда: «и растёт на другой, набираясь земного ума»; «с вертикальным разрезом судьбы под кошачьего глаза бельмом»; «эту тьму, пустоту, поглотившую мир».
Малый восторг — !
ОБ:
А вот здесь мы с тобой, Юля, похоже, полярно расходимся. Потому что мне этот Адам-Агдам-садам-воздам-задам совершенно не близок, как и вот это, с кавказским акцентом произнесенное, комическое: «паачему, дорогой, моя плоть из такого дерьма?». Намеренно искажаю авторское написание: так прочиталось.
И ещё вот такое:
«Как на блюдце подносят истцу, да с каймой голубой!»
представляется мне вопиющей поэтической пошлостью.
Конкурсная подборка 39. "Вот человек". Автор — Рустам Карапетьян, Красноярск (Россия).
ЮМ:
Как мне нравится подборка) И самоиронией, не в смысле иронией автора по отношению к себе, а в смысле ироничного отношения стихотворений по отношению к себе.
Прочла на едином дыхании и каждое перечитывание вновь появлялась магия (правда, стоит сказать, что обычно магии всё больше и больше, от прочтения к прочтению, здесь её от прочтения к прочтению всё меньше и меньше, но она не исчезает насовсем)
Это как раз те стихи, которые лучше многих показывают, что на самом деле пытаются высказать те, кто пишет большую часть текстов на стихиру) Только у них получается всего лишь взлететь на вершины рейтинга, а тут случились стихи.
От строки к строке неожиданный переход и в то же время предопределённый, самими стихами предопределённый; смыслом, коннотациями, простраиваемыми связями, а не случайными аллитерациями, фантазиями или инструкцией по разворачиванию лирического сюжета. (Чего стоит только переход от табакерке к курице-чернушке — просто восторг! А «Ты себя, Алёшенька, не мучай» — готовая формула по управлению теми, кто «Алёшенька, сынок» (помните же, да, помните все эти анекдоты про Алёшу? И Барто, ещё Барто — «Выучи, Алёшенька, хоть первое спряжение») Ну и конечно Андрей Дементьев с его балладой , пусть бы и было это произведениями не первого класса.
Всё не так просто в этих стихах, как кажется.
Мой полноценный полный восторг и «спасибо!» (Пойду посмотрю комментарии и кто автор)
!!
ОБ:
Юля, Алексей Перовский (он же Антоний Погорельский) — один из центральных персонажей подпольного (или альтернативного) пантеона русской литературы, как и его (официально) племянник, а, скорее всего, сын — тоже Алёшенька — Алексей Константинович Толстой. В моём личном пантеоне они стоят у входа в пантеон, спиной к спине с другом Алексея Перовского — Александром Пушкиным.
А еще я сегодня совершенно неожиданно обрёл «брата Колю» — Рустама Карапетьяна, доселе неизвестного мне поэта.
«Так что — заводи свою пластинку,
Наплевав, что времени в обрез,
Может быть, единственной слезинкой
Растопив презрение небес.
Я — человек из стали.
С незащищённым горлом.
Точнее так: человек живёт,
А город вокруг дрожит.
И путь любой то в любовь ведёт,
То прочь от неё бежит.»
Если бы меня спросили, какими должны быть стихи, пишущиеся сейчас, в 2020 году, я назвал бы несколько имён, и в числе этих имён был бы Рустам Карапетьян.
Несомненно, приглашение в журнал «ДК» (даже не рекомендация, а публикацию подборки Рустама я буду проталкивать, как только могу).
Конкурсная подборка 40. "Ночи и воробьи" Автор — Виктория Михайлова, Кудрово (Россия).
ОБ:
У Виктории Михайловой прекрасное чувство ритма и корни в доброй пастернаковской традиции:
«Втянешь воздух, предвкушая день,
мёдом пахнет сныть, на месте тень.»
Хотя сам Пастернак (правда, будучи уже в зрелом возрасте) читал свою «Ночь» довольно уныло, растягивая стих, как тесто скалкой, и совершенно не соблюдая его скачущий внутренний ритм.
«спускается дассеновский шансон
о нашей фотографии.
На ней
индейское идёт к закату лето,
глотает море, будто пестрый змей,
запущенную в облако монету.
...
Пишу, и строчек ломкая походка
шагает от меня к твоей Луне»
А вот какой должна быть пейзажная лирика — это стихотворение Виктории Михайловой «Шельмовство».
Стихи Виктории хочется читать вслух.
И еще одна рекомендация.
ЮМ:
При прочтении первого текста вспоминается пронзительный фильм (что же так меня на фильмотеку тянет? может из-за старательного выстраивания историй?) — «Белые росы». И текст проигрывает этому фильму вчистую.
Все эти «никак не начать о главном», «к моим неровным чепуховым строкам» — чистое кокетство, будто кружится девочка и приговаривает «ах, что же я такая некрасивая», а мальчик ей должен сказать «что ты, самая красивая». И зачем бы всё это чересчур интимное читать сторонним читателям — неизвестно.
Заключение
ОБ:
На самом деле, Юля, всё представляет интерес для пытливого ума. Что-то — интересно как повод для остроумия. А вот то интересно как предмет социологического либо энтомологического изучения. Но есть интересное само по себе. В поэзии это то, что захватывает какой-то своей не подлежащей пониманию внутренней логикой, ритмом, энергией, экспрессией.
В этой двадцатке я выделяю как интересное (с рекомендацией в журнал «ДК»):
Конкурсная подборка 32. "О берегах". Автор — Елена Дорофиевская, Вышгород (Украина).
Конкурсная подборка 33. "Рубить дрова". Автор — Сергей Черсков, Донской (Россия).
Конкурсная подборка 39. "Вот человек". Автор — Рустам Карапетьян, Красноярск (Россия).
Конкурсная подборка 40. "Ночи и воробьи". Автор — Виктория Михайлова, Кудрово (Россия).
ЮМ:
В эту субботу я варила говяжий язык. Кто хоть раз это делал по правильному рецепту, тот знает, что более неинтересного и муторного занятия не бывает на кухне (ну ... пожалуй, да, квас и холодец не в счёт).
Замочи, промой, обвари, помой — и так на протяжении часов четырёх (при этом время варки не должно превышать трёх часов, а то вкусно не будет).
Я решила компенсировать себе неинтересность варки интересностью стихов — начала писать этот обзор, и поняла, что чаще умножала себе впечатления от варки языка, чем компенсировала их.
Но были находки, мало, но были же!
Малый восторг — !
Конкурсная подборка 32. "О берегах". Автор — Елена Дорофиевская, Вышгород (Украина).
Конкурсная подборка 33. "Рубить дрова". Автор — Сергей Черсков, Донской (Россия).
Конкурсная подборка 37. "Неудавшаяся притча". Автор — Александр Назаров, Санкт-Петербург (Россия).
Полный восторг — !!
Конкурсная подборка 39. "Вот человек". Автор — Рустам Карапетьян, Красноярск (Россия).
