ЛЕСТНИЦА ЯКОБЫ

                     Но чем ближе к звезде, тем всё меньше перил...
                                                           Иосиф Бродский

это Яков. он беден, болен, стар и устал,
возле губ залегли морщины - две борозды.
эх, обнять бы звезду и приникнуть к её устам,
остальное всё безразлично, всё до звезды.
что ж ты пялишься в небо, Яков, будто балбес?
у звезды глаза зелёные, как берилл,
так она на тебя ночами глядит с небес -
будешь рад даже шаткой лесенке без перил.
небосвод – размалёванный краской ветхий картон,
посредине дырка, словно кошачий лаз.
в вышине звезда улыбается спелым ртом,
но улыбка её никогда не коснётся глаз.

Блюз чеширского кота

смешно считать, что головы выше задниц,
что наша судьба в наших лапах или руках.
кто так решил, тот глуп, как мартовский заяц -
неясно одно: почему же, собственно, "как".
откроет рот и чушь непременно ляпнет,
слова есть ложь, от них помогает кляп.
кто так решил, безумен, как будто шляпник,
одной голове не нужен десяток шляп.
легко привыкнуть, если в мозгах зараза,
то розы красить, то обрыблять водоём.
мы все не в своём уме. понимаешь, браза,
мы все не те, за кого себя выдаём.
стоят часы, и март не сменится маем,
всё тот же день, всё так же, часу в шестом,
мы все не те, за кого себя принимаем,
одна улыбка реет в небе пустом.

Непечатное

на десяток слов пару-тройку ввернёт обсценных
и торгуется, как на рынке, в универмаге -
не просите его что-нибудь почитать со сцены
и стихов его не печатайте на бумаге.
ни к чему писать мемуары об этом хаме,
диссертации и эссе сочинять негоже,
вряд ли стоит его стихи называть стихами -
с ними нужно жить. их нужно чувствовать кожей.
да, он пьяница, нимфоман, буян и задира,
десять полных собраний сменяет на поллитровку.
разрисуйте его стихами стены сортира,
на заборах пишите. сделайте татуировку.