Живет в Нью-Йорке (США). Визитная карточка участника.

Та и эта

                         "Чтоб сверкал на всем пространстве воздуха ледяного
                         бескорыстно Эрос"
                         О. Николаева
                         "Какой же русский не любит быстрой езды!"
                         Н. В. Гоголь

Говорите, в любви, как в большой паутине,
Вся страна, словно муха, качается? Верю.
Но еще есть другая верховная сила,
Кроме Эроса, в бывшем Эсэсэсере.

Эта манит теплом обещаний и рада
Раздарить весь свой скарб, увести от развала,
Та, другая, готова прервать маскарад и
Занести сталь серпа над танцующим залом,
Обнажая под кожей биение крови.
Та и эта страну на старинных качелях
Раскачали; размах от либидо с любовью
До последней могилы, до спазма потери,
Где Электры, Эдипы, секреций секреты -
Лишь прелюдия к холоду. Надо понять бы,
Что любовь по России не ходит без смерти,
Что парят над страной, ухвативши бразды,
Две ее ипостаси, два лика монетных,
Эрос и Танатос, близнецы-братья,
Любители быстрой езды.


В палате

Родне своей не доверяет соседка:
Уж верно, за глаза ругают, приходят редко
И вечно что-то присылают в пакете.
Ей ночь приносит передачи от смерти.
Болезнь приносит передачи от боли.
В глазах вопрос, как пес на страже: "Доколе?"
В доисторических цветочках халатик.
Приходят братья, тетки, дочки и сватьи,
А смерть, суровая свекруха, не навещает,
Но шепчет в сморщенное ухо и обещает
Прислать один, как милость, кислый, неброский,
Ей сон - больничным мандарином в авоське.
По дольке сон она смакует... Темна палата.
Цветами в поле прорастает пола халата.


Игроки в домино

Что бы мне пройти по былой стерне,
По знакомой улице детских снов,
Заглянуть в окно, что прошло давно,
Где, пока не выдуман интернет,
Управляет вечером домино.
В оди-ноч-ество помещалась, бывало, ночь,
Как в коробку кость и в квартиру гость.
Почитатели желтого домино
В дверь проталкивались парочками и врозь,
Зажигали свет, застилали стол,
Призывали рыб из подводных зал,
Заклинаний в воздухе волшебство.
Пусто, густо, какой запал!
По столу стучали - в глазах черно.
Пораженье вкалывалось под дых.
О дуэли, память боев былых -
Доминошное заключение вечеров
На двоих или четверых!

Так, сопя, жевали азарт и злость,
Не копя обид, не считая дней.
Приходи, сыграем, все ж веселей!..
Как попало брошено на погост
Домино могильных камней.