Наши обозреватели Вадим Герман (В. Г.) и Владимир Гутковский (В. М. Г.) начинают цикл обзоров "Анализ - прогноз" финала "Кубка Мира по русской поэзии - 2014".
Одна шестнадцатая. "Анализ - прогноз".
Часть первая. Пары 1-8.
Как и в прошлом сезоне, обозреватели приняли решение на этапе одной шестнадцатой не писать парные обзоры, а разделить материал строго
по-братски. В.М.Г. будет обозревать пары с нечетными номерами. В.Г. соответственно – все остальные пары. В дальнейшем – будет видно, но, скорее
всего, на последующих этапах они вернутся к привычному формату парного диалога.
Вступление от В.М.Г
Лично мне креативить с каждым годом становится все тяжелее. Поэтому, чтобы не изобретать в каждом сезоне новый велосипед, буду придерживаться своей схемы, апробированной ранее. И, в основном, рассматривать противоборствующие стихотворения по следующим подпунктам.
Общая характеристика
Батл цитат
Мои симпатии
Мой прогноз
Более того, поскольку никто сравнивать с предыдущим не будет, прямо заимствую оттуда даже некоторые формулировки. Например, такую: «Не
то, чтобы можно было наплевать и забыть все сказанное на первом этапе. Но чем дальше, тем больше счет будет приближаться к гамбурскому. Пока – одна шестнадцатая (гамбургского счета).
Все тексты перечитаны внимательно и неоднократно. В ряде случаев первоначально высказанное мнение приходилось корректировать. Иногда я
оставался при своем.
И еще одно очень важное обстоятельство. По отношению к текстам, на которые я возлагаю определенные надежды, некоторые козыри я
все-таки попридержу. А то он пройдет дальше, и чем тогда прикажете побивать следующего соперника?
Маленькое вступление от В.Г.
Подход к разговору и обзорам 2 тура Кубка у меня несколько другой, чем к обзорам 1-го. Завсегдатаи портала уже знакомы с тем, что обзоры 1/16 мы пишем по-иному. Для новичков – надеюсь, станет привычным и ожидаемым.
Итак, приступаем.
1 пара
Обозревает Владимир Гутковский
Конкурсное произведение 238. "Итака"
Конкурсное произведение 260. "Возвращение в лабиринт. Адониада Ариадны"
Приведу тексты, чтобы напомнить их себе и читателям. Но, если Вы сочтете это излишним, охотно подчинюсь. (Так я поступал и на
прошлогоднем Кубке мира. Приводил, потом решил убрать, но читатели воспротивились. Лучше, дескать, оставить).
«Итака»
Назавтра все не так, опять не так,
И сто итак тебя бросают за борт,
Где женщины с нездешними глазами,
И что-то там еще о трех китах.
И сто итак своих лежачих бьют,
Назавтра бестелесный неуют,
Седая лампа, пережженный сахар,
И вечер, как видавший виды знахарь
В знакомую впадает колею.
Но это будет завтра, а пока
Румяный ветер подобьет бока,
Как клинья к затерявшимся прохожим,
Беги отведать воду у чинар,
Там женщина - ни мама, ни жена,
Вязальные дела свои отложит,
Нальет воды, теперь тебе водить,
Назавтра в это время выходить,
Стоять под душем, караулить почту.
Но это будет завтра, а пока
Итака непростительно близка,
Как тополя, разорванные в клочья.
«Возвращение в лабиринт …»
Здесь проснётся сад. Скоро свет просочится сквозь
незадёрнутый свод. Будет ветер к земле клонить
травяную ось,
прикоснёшься - с неё на ладонь соскользнёт ответ,
кто тебя хранит, кто течёт, холодком дразня.
Прочитай губами, как раньше читал меня.
А теперь кончается нить,
ведь никто, как ты, не искал в лабиринте суть,
возвращаясь сюда. Ведь как ты - не посмел никто
под землёй уснуть -
и проснуться в саду - в полусонной его листве,
в колосках травы, в еле слышимом колдовстве,
с одуванчиком на растрёпанной голове.
Это было долгое До...
... оглядись, Эгид: вместо стен и песка - каскад
успокоенных вод. Охраняют небесный скат
голоса цикад.
Но в ладони болит роса, обретая цвет. -
Эти травы не помнят о нашем с тобой родстве.
Вместо сна и снега - спускается первый свет.
Шелестит проснувшийся сад...
Общая характеристика
Интересно распорядился жребий. Античные аллюзии, две композиции на античные мотивы.
Посмотрим какая мелодия прозвучала выразительнее. Оба произведения вызвали оживленное обсуждение с многочисленными откликами и
получили в целом положительные оценки. Жюри с таким гласом народа согласилось и вывело оба текста в следуюший этап.
На первом же – я так оценивал конкурирующие произведения.
№ 238:
«Мне нравятся стихи, которые читаются на одном дыхании. Во многом неординарные образы, поэтически точно между собой увязанные. Как неизбежный итог и,
возможно, расплата:
«Итака непростительно близка…»…».
№260:
«…Главное, стихотворение получилось, и чувствуется, сам автор им доволен. Не часто встречается. Ведь автор мне показался вдумчивым и чутким и отнюдь не самовлюбленным. А текст, тоже редкий случай, нежно лиричный и вместе поднимающий такие культурные пласты. Собственно такой и должна быть поэзия…».
Но это было на первом этапе. А теперь у нас частично гамбурский счет.
Я внимательно перечитал эти тексты и вот что думаю.
«Итака»
Одно развернутое лирическое высказывание. Выбор автором его отдельных поэтических элементов во многом неожиданен и оставляет на усмотрение читателя обширное пространство для толкований и уподоблений. Тема возвращения не может не волновать каждого. И стихотворение позволяет наполнять эту тему своим
индивидуальным опытом. Вот мне, к примеру, и совсем неожиданно, почудилось даже что-то среднеазиатское, возвращение из эвакуации. Такое. Следует также заметить, что обозреватели ранее оценили этот текст не слишком высоко. Но решение Жюри Оргкомитета оспариванию не подлежит. И, следовательно, стихотворение заслуживает нашего уважения.
«Возвращение в лабиринт …»
Вот и в этом стихотворении речь идет о возвращения. И тема его подчеркнута самим названием. Но здесь, на мой взгляд, это возвращение в еще большей степени, чем в предыдущем тексте, носит не совсем пространственный характер. Это, скорее, возвращение к самому себе. И в описаниях и внутреннего состояния героя, и воспоминаний, в которые он погружается и вновь всплывает, автор на редкость изобретателен, поэтичен и убедителен. На первом этапе обозреватели высоко оценили это стихотворение. А вот Жюри Оргкомитета хотя и вывело его в следующий этап, но отнесло к категории несеянных текстов. В отличие от его конкурента.
Батл цитат
По сути, оба текста представляют собой развернутые метафоры.
Все же попробуем вычленить из них отдельные поэтические формулы. Формулы, представляющие собой, то ли квинтэссенции текстов, то ли сами
по себе поэтически значимые безотносительно ко всему остальному.
«Итака».
«Где женщины с нездешними глазами,
И что-то там еще о трех китах..».
«И вечер, как видавший виды знахарь
В знакомую впадает колею…»
«Но это будет завтра, а пока
Румяный ветер подобьет бока,
Как клинья к затерявшимся прохожим..
«…Итака непростительно близка,
Как тополя, разорванные в клочья..».
«Возвращение…» отвечает очень убедительно.
«Скоро свет просочится сквозь
незадёрнутый свод…»
«Прочитай губами, как раньше читал меня…»
«…и проснуться в саду - в полусонной его
листве,
в колосках травы, в еле слышимом колдовстве,
с одуванчиком на растрёпанной голове…»
«Охраняют небесный скат
голоса цикад…
«Вместо сна и снега - спускается первый свет.
Шелестит проснувшийся сад..».
Мои симпатии
Стоит быть последовательным, и даже решение Жюри меня не в состоянии поколебать.
Мои симпатии на стороне «Возвращения…».
Мой прогноз
45 на 55 в его пользу.
2 пара
Обозревает Вадим Герман
Конкурсное произведение 126. "Вроде кот"
Конкурсное произведение 9. "Горелка Бабингтона"
Всегда интересно перечитывать стихотворения, которые понравились в первом туре и сравнивать впечатление. В мой личный шорт не попало второе стихотворение этой пары, хотя к его автору (думаю, авторство угадал) отношусь очень тепло. Давайте перечитаем заново.
Вот ведь, ничего не знаю про Колю, к которому обращается автор, а представить себе могу. Как будто, после долгого, тяжелого и печального разговора, когда все, что должно быть сказано, уже сказано, и остался последний аргумент, после которого уже нет и не может быть диалога, собеседник(он или она) говорит: «Коля, а заведи кота…» Не для того, чтобы заботится о нем, коте, нет, предлагается «подманить лаской и оставить…». Оставить для того, чтобы кот
спасал героя. От одиночества, от темноты, в которую погружена душа. Чтобы «темный уголок души» был заполнен кем-то, чем-то, кто может спасти, чтобы
«снять … непомерный груз всемогущества». Кот, он ведь, поэт, кот полон «смелости и красы». Кто с ним сравниться? Только зеленоглазые рыжеволосые ведьмы, да ведь они, при всей своей красе, очень ревнивы и совсем небескорыстны… Кстати, возникла неожиданная мысль: а собеседница (собеседник) героя,
быть может, она(он) имеет отношение к буйному племени рыжеволосых? Или такое сравнение из личного опыта? Но вернемся к стихотворению. Кот-спасатель, «предан, умен, хвостат», подружившись с ним, «ни принцесс не захочешь, ни их огнив». Стоп. Огнивом, как помнится, в старой-старой сказке герой вызывал волшебника (который был часть жизни котом!) для исполнения желаний (всемогущества?). Или – это только в экранной версии, а здесь огниво – страсть, огонь? В любом случае, изящная двусмысленность… Что же, герой, в любом случае, остается один – с котом ли, без него, но этот ночной разговор приводит
к главному – одиночеству героя. Это – разрыв, это – последняя точка. Теперь только кот может выдержать темноту, которая скопилась в душе героя, только он, серый, будет сторожить вход в темную душу. Он, хоть и серый, а все светлее… Да, кажется, Собеседница уходит, навсегда. Ей остается, только сказать, обернувшись: «Коля, заведи кота…»
«На границе тучи ходят хмуро» (с), а «в Мудьюге ветры воют монотонно…» Настроение, впрочем, одно и то же – Мудьюг,это та же граница, край земли, за которым суровое Белое море, которое ничуть не светлее той тьмы, что «за границей»… И вот, яркой звездой, сердцем Данко, горит в этом приграничье «горелка
Бабингтона».На острове, где был когда-то лагерь для тех, то верил в светлое будущее, Да, да, лагерь «Остров смерти» бы создан интервентами, англичанами для военнопленных красноармейцев. Так что звезда, горевшая в ночи, была и на буденовках тех, кто погиб на Мудьюге… Простите за краткую историческую справку, вернемся к стихотворению… Кружа по острову, в полярной тьме, бредет сосед Сысуев. Сосед – это что-то родное, сосед – это почти родственник, он знаком, он близок, и то, что он своей горелкой освещает полярную тьму, тем более удивительно. Он – не далекая звезда, не герой, который всегда чуть впереди и в отдалении, сосед – всегда рядом, через стенку, через двор. Для чего он бродит кругами, для чего зажег свою горелку? Полярный круг, конечно, не
экватор, намного меньше; но еще чуть северней, ближе к полюсу – и можно обойти вокруг света за неполную полярную ночь… Сысуев все бродит и бродит…Быть может, освещая своей горелкой ночь, для того, чтобы не падали олени со скал? Это, конечно, не те утесы, в которых «глупый пингвин робко прячет…», и сосед – не буревестник, так для чего он стал маяком? Для того, чтобы мятежный рыбак, который «просит бури»(с), на своем баркасе «Сомнение» нашел дорогу домой? Баркас – не бригантина, не фрегат, баркас, конечно, что-то более кряжистое, основательное, но вот – и это судно идет в море, за грань мира, за границу света. Идет, чтобы возвратится. И маяком ему, спасением – сосед Сысуев, с горелкой на прибрежных скалах…Он смастерил горелку сам, каким-то чудом, из ручки шкафа, который, быть может, ведет в страну Нарнию с тем самым фонарем, который вечно горит среди зимы; а, быть может, этот шкаф – шкаф
маленьких, но очень смелых спасателей Чипа и Дейла, которые всегда придут на помощь… «Слава храбрецам, которые осмеливаются любить, зная, что всему этому придёт конец. Слава безумцам, которые живут себе, как будто они бессмертны…» Слава соседу Сысуеву, который освещает полярную ночь, не обращая внимания на удивленные взгляды соседей!
Такие вот мысли пришли ко мне, когда я перечитывал два стихотворения, которые составили конкурсную пару. И если в первом – одиночество и тьма в душе
лирического героя, то во втором все то же одиночество, но через попытку «светить». И в том, и в другом стихотворении есть шероховатости – «провисание темпа» во втором, несколько смутный смысл в окончании первого (вход в темную душу героя – на кладбище, под могильной плитой?), но все же, эти два
стихотворения незаурядные, стихотворения , которые удались. Рискну предположить, что под действием несколько мрачного настроения сегодняшнего дня,
жюри с небольшим перевесом выберет первое.
Мой прогноз: 55/45 в пользу стихотворения "Вроде кот"
3 пара
Обозревает Владимир Гутковский
Конкурсное произведение 164. "Чаепитие"
Конкурсное произведение 150. "Хозяин"
Тексты для напоминания.
«Чаепитие»
Ноет подгоревшее полено,
Тянутся морозы к сорока.
Бродит ложка в чае по колено -
Не хватило кружке кипятка.
Чернота полнеет как товарка,
Тайно предаваясь шепотне:
Возбухает дедова заварка,
Ползая по-горьковски, на дне.
Снег ярится - пришлый, безземельный.
Вечер до полуночи допит.
Бабкин домик чайно-карамельный
Все грехи за зиму отоспит.
Как ему, хранящему родство,
Доживать себя до ничьего?
--
Вечер в коммуналке (что не ново).
Стол. Терновка. И тебе терново.
Поэтесска с мордочкой Му-Му.
Выгнать бы к чертям её, чуму,
Но сменяешь парочку обновок
На дуэт ночных перестановок.
Отлитературишь в два стиха.
Довела, терновка, до греха.
К ночи разметелилась столица, -
Дамами, мехами соболится,
Шутит над пальтишком простака.
С кровью - златоглавая телица
«Оканье» счищает с языка.
Силишься воскликнуть: «Я холосый...»
Но сидишь обросший, безголосый,
Стенку тенью делишь пополам.
Как союзписательские взносы,
Тараканы бродят по углам.
Где же тапок... Жаждешь заварушку!
Что нащупал? Дедовскую кружку?
--
Человечий дух неудержим,
Как технарь, корпящий над карданом.
Ты сменил и адрес, и режим,
Вырвался, не слёг под чемоданом.
Мы теперь с тобою визави
В истине, как два грача в навозе.
Но кривые - сколько ни криви, -
Дальше Ахерона не вывозят,
Лишь латают паузы над Е
И меняют почву в колее.
--
Утро. Муха плавает в «Арго», -
Жизнь щедра на лишние детали.
В сентябре цыплят пересчитали,
Но весна подводит Итого.
Пять шагов до озера парного.
Выпей, банька, жара дровяного -
Просто так. Не важно, за кого.
В дедовом краю лесов и пашен
Плач окончен, костерок погашен.
Медленно, как мёртвый на столе,
Остывает кружка на золе.
«Хозяин»
Уходя – уходи. А его задержали между:
видно, слишком большой оказалась цена билета.
Он сначала грустил и угрюмо не верил в это,
затаился в шкафу и от скуки считал одежду,
полотенца, салфетки, наволочки, скелеты.
А потом осмелел. Выходил – только ночь настанет,
поднастроил скрип половиц под свои мотивы,
и бродил, словно пел. А когда от тоски мутило,
он лелеял слова в онемевшей своей гортани,
но вовне из неё лишь шипение выходило...
Он теперь в темноте, словно кот, различал предметы,
а его средь предметов различала хозяйская кошка.
Удивлялась, следила, боялась (совсем немножко).
Он ей что-то шептал, и она понимала это,
и порой разрешала забираться в своё лукошко.
Он вживался в роль. И всё больше сживался с домом.
Перестал удивляться, что в тулупе все швы наружу,
что ему никто заглянуть не пытался в душу,
что пока весь день он дремал в уголке укромном,
ни один злодей не смел его сон нарушить.
Примирился с тем, что для мира неосязаем.
И когда однажды на прохладный каскад ступенек
человек перед ним положил, поклонившись, веник
и сказал «тут пожил – у нас поживи, Хозяин»,
встрепенулось сердце: «не видят» не есть «не верят»!
И, вздохнув, разорвал неоплаченный свой билетик,
став навеки связным у миров. Между Тем и Этим...
Общая характеристика
Оба произведения были тепло приняты читательской аудиторией. И Жюри тоже.
На первом этапе я так оценивал конкурирующие произведения.
№164
Вообще-то мы имеем дело с поэмой. Мини по объему, максипо смыслу. И образности, и простоте и элегантности решений. Поэма – это еще и
эстетическая оценка. Поэма! О нравственной и этической стороне сюжета я и не говорю.
Все на высшем уровне.
№150
Не тривиальный замысел, к тому же достаточно удачно воплощенный. Мне он показался, возможно, чересчур растянутым. Излишняя
детализация при всей ее изобретательности не всегда идет во благо. Как по мне, укрупнить не помешало бы. Но эти мелкие придирки отнюдь не отменяют общего благоприятного впечатления. Герой текста «Примирился с тем, что для мира неосязаем…» Но автору неизбежно придется в конце сбросить маску.
При перечитывании пришел к выводу, что в паре сошлись два диаметрально противоположных произведения. По подходу к теме и образному ее решению.
«Чаепитие»
Этот текст представляет собой чрезвычайно удачный пример поэтизации реального, конкретного, обыденного. И всего ничего нужно для этого. Неожиданные ракурсы, точно отбранные детали. И настоящее словесное пиршенство, когда каждая строчка радует умелым обыгрыванием, казалось бы, привычных понятий и поражает свежестью образных решений. Это хороший урок. Любая самая заурядная история полна высокого смысла. Нужно только уметь извлечь его. И для этого все богатство русского языка всегда к услугам поэта. И обратите внимание, как представлен и как подается материал. Камера не закреплена фронтально и неподвижно. Она панорамирует, осматривает жизнь лирического героя со всех сторон и во всех ее проявлениях, заглядывает в самые потайные уголки его души. Весомая попытка того самого преодоления линейности поэзии, о которой я часто упоминаю.
Короче, вы уже поняли, что текст мне, безусловно, нравится.
«Хозяин»
Здесь используются совершенно другие приемы и подходы. Визуализация (и не только словесная) незримого и бестелесного. Оказывается, и такая задача вполне по силам автору. Пусть при этом он порою сбивается на не вполне обязательные частности, в целом, картина складывается, не смотря на отсутствие освещения, яркая и выпуклая. Разговор по душам о душе. Тема традиционно выигрышная. Но не все мне при этом представляется органичным. Например, мотивировка «слишком большой оказалась цена билета» какая-то не совсем внятная. Суть стихотворения вполне укладывается в заключительные три строчки. И исчерпывается ими.
Батл цитат
«Чаепитие»
Обрушивает на читателя целую гору запоминающихся цитат. Весь текст одна развернутая цитата самого себя. Трудно отсечь что-то лишнее. Но
попробуем.
«Бродит ложка в чае по колено -
Не хватило кружке кипятка…»
«Возбухает дедова заварка,
Ползая по-горьковски, на дне…»
«Снег ярится - пришлый, безземельный.
Вечер до полуночи допит.
Бабкин домик чайно-карамельный
Все грехи за зиму отоспит…»
«Как ему, хранящему родство,
Доживать себя до ничьего?...»
«Поэтесска с мордочкой Му-Му…»
«Отлитературишь в два стиха…»
«С кровью - златоглавая телица
«Оканье» счищает с языка…»
«Как союзписательские взносы,
Тараканы бродят по углам…»
«Жизнь щедра на лишние детали.
В сентябре цыплят пересчитали,
Но весна подводит Итого…»
«Плач окончен, костерок погашен.
Медленно, как мёртвый на столе,
Остывает кружка на золе…»
«Хозяин»
Ему в силу жанра не просто отвечать таким же количеством образных формул. Вот что для себя выловил.
«…он лелеял слова в онемевшей своей гортани,
но вовне из неё лишь шипение выходило…»
«Он вживался в роль. И всё больше сживался с домом…»
«Примирился с тем, что для мира неосязаем…»
«…встрепенулось сердце: «не видят» не есть «не верят»!...»
«…став навеки связным у миров. Между Тем и Этим…»
Мои симпатии
И опять буду последовательным. Мои симпатии на стороне "Чаепития".
Мой прогноз
Но допускаю, что в большем фаворе у БЖ может оказаться его оппонент.
Поэтому: 50 : 50
4 пара
Обозревает Вадим Герман
Конкурсное произведение 180. "Дядя Г."
Конкурсное произведение 176. "Безымянное"
В этой паре встретились стихотворения, которые я включил в свой ТОП. Перечитаем, сравним?
Часовщик – он всегда слегка волшебник, он немножко хозяин времени. И часы – в них всегда есть толика волшебства, особенно в часах с кукушкой. Кукушка, она знаете, не только годы жизни предсказывает, она чуточку колдует… А часовых дел мастер – он, порой, чинит испорченное время, ладит те шестеренки, которые, повернувшись со скрежетом, приближают будущее. А что даст будущее – неизвестно. Может быть, долгую жизнь, чтобы успеть выучить, поднять внучат, а, может быть, просто молоко. Время… Оно сейчас стремительное, электронное, на батарейках, заменил одну – и снова несется вскачь, оставляя позади
былые времена. Сейчас уже и часы, магический, почти мистический атрибут, становятся аксессуаром. Только для богатых и знаменитых. Сколько времени? – ответить может каждый, а вот владеть временем – увы, не каждому дано. И висит на стене у бывшего часовщика, иконостасом, часы, большие и маленькие. Как иконы. Как ордена, за героическое прошлое. И кукушки, которые, отмечали каждый прожитый час, разлетелись по лесам, в самую глушь. Для кого они там отмеряют время?...
Знаете, моя прабабка всю жизнь ждала с войны своего старшего сына, брата моего деда…Дед мой, к счастью, вернулся с войны, а его брат пропал без вести в октябре 41-го. Где-то под Могилевом… Я побывал в тех местах, видел десятки братских могил. Эти безымянные могилы, в которых лежат молодые солдатики, кажется, вечным напоминание: «лишь бы не было войны». А война, вот уже она, рядом… И опять приходит время безымянных, и опять те, кто в ней лежат, ведут перекличку:
«Я скоро женюсь.
Я водитель трамвая.
Я мамин единственный сын…»
Без имен, они не важны, важно, что этих, молоденьких ребят уже нет…И шагают по небу часы, отсчитывая это абсурдное время, ведь что может быть страшнее и бредовей того дня, в который убивают. …
…Сон – маленькая смерть, тогда, получается, смерть – это большой, длинной в вечность, сон? Что может сниться убитым? То, что они любили больше всего, все то, что составляет нашу жизнь. Мы порой не замечаем те мелкие, самоочевидные вещи, из которых жизнь состоит – из борща, трамвая, который похож на ящик, из предчувствия счастья. А для тех, кто ушел… им всегда будет сниться то, что они оставили, то, на чем оборвалась их не военная, мирная жизнь. Сны, как капли крови на траве, как драгоценные камни – и… могильный камень, не во сне, наяву.
Скажите, наверное, правильно – что угодно, лишь бы не было войны? Спросите у погибших, они подтвердят…
Оба стихотворения в этой паре привязаны ко времени. Но если в первом – время, это магия, это часы, время которых прошло, то во втором – время стучится войной, которая собирает опять свой кровавый урожай. Оба стихотворения сильны, нельзя их сравнивать, выбирать можно, только принимая игру, в которой стихи соревнуются между собой. И только игрой, правилами конкурса, можно сделать выбор.
Мой прогноз – 55/45 в пользу стихотворения «"Дядя Г."»
И в надежде, что для второго стихотворения не придет время, когда его станут повторять в каждой семье…
5 пара
Обозревает Владимир Гутковский
Конкурсное произведение 175. "Без слов"
Конкурсное произведение 24. "Когда наступает время"
Эти стихи я помню не так отчетливо, как предыдущие. Тем больший смысл привести их.
«Без слов»
Говорят, в Отечестве нет пророка,
да и кто б узнал его, если – есть?
Но зато опять на хвосте сорока
притащила сдуру худую весть.
…а в чужое сердце влетишь с разгона,
так тебя проводят – «на посошок»
полной чаркой спелого самогона.
Сумасбродно, ветрено… – хорошо!
…а потом – привычный рассол на завтрак.
Хоть полвека пей, всё равно – тоска.
Ты чужой здесь и… не сегодня-завтра
упорхнёшь, как ласточка с облучка.
… но пока… молчи! На душе бездонно.
Всё, что важно, сказано и без слов.
Просто Бог, шутя, раскидал по склонам
золотые луковки куполов.
Просто остро пахнут лещом и тиной
на равнинах волжские рукава.
И тебя пронзает гусиным клином
ножевая русская синева.
«Когда наступает время»
Когда наступало время тоски и вечера,
он, за́ день своё положенное избе́гав,
утюжил рубашки, бережно вешал на плечики;
все белые-белые, белей твоего снега.
Ходил, любовался. Мурлыкал под нос мелодии.
Следил, чтобы всё в порядке – любая малость:
ему так казалось, что он не один. И, вроде бы,
рубашкам тоже так нравилось и казалось.
Вздыхал, что его чудеса зарастают былями,
что люди свои проблемы решают "сами"...
Рубашки, впуская людей, шелестели крыльями.
Хранили, спасали...
Общая характеристика
Все участники конкурсного процесса приняли эти тексты с энтузиазмом. А иначе они и не прошли бы в этот тур. Даже обозреватели, на что привередливые люди, и то оценили их самыми высокими своими оценками.
Вот что я писал ранее.
№175
Все бы так, как вторая часть текста. И тогда можно было бы воскликнуть: «Новый имярек родился!». А он (автор) родился уже давно и здесь
себя утверждает (подтверждает) во всей своей полноте и красоте. Как просто! Как сильно!
№24
Цельный текст. От начала до завершения. Впечатляющий финал. Меня особенно привлекает его минимализм, отсутствие избыточных деталей, привлекающая естественность сюжета.
Но вот перечитал я эти тексты и честно вам скажу. Восторги мои несколько поутихли. Как у коллеги не знаю. Скажу еще больше. По ходу обзора эта пара кажется мне ниже уровнем, чем предыдущие. (Но это ничего, такая характеристика верный признак конечного успеха).
«Без слов»
Мне этот текст сразу выглядит традиционно «есенинским». По настрою, по рисунку, по словарю. Но вышивая по известной канве, конечно, можно получить интересный результат. Но вряд ли он получится достаточно уникальным. Все равно невольно будешь сравнивать с классиком. И, даже отмечая безусловные удачи и находки, поневоле втискивать его в привычное русло. Трудно освободиться от обаяния известного стиля, еще труднее создать полноценно свой. На
мой взгляд, если автор и справился с такой задачей, то лишь частично.
«Когда приходит…»
В этом стихотворении, как ни крути, больше умолчаний, чем авторских решений. Читателю предлагается стать полноценным сооавтором текста и многое домыслить в нем. Почетная миссия. Но мне хотелось бы более явственного авторского присутствия. Некоторые словесные конструкции на этот раз показались мне не совсем естественными. Наверное, неслучайно во второй строке для адекватного понимания пришлось выделить даже два поясняющих ритмический рисунок ударения. Финал, конечно, многое искупает. Но далеко не все.
Батл цитат
«Без слов»
Три строфы пролетели на одном дыхании. И без запоминающихся мест. Все самое концептуальное сфокусировалось в финале.
«Просто Бог, шутя, раскидал по склонам
золотые луковки куполов.
Просто остро пахнут лещом и тиной
на равнинах волжские рукава.
И тебя пронзает гусиным клином
ножевая русская синева…».
«Когда наступает…»
Тоже не густо. И тоже практически все доверено финалу. Но это особенности стиля.
«…рубашкам тоже так нравилось и казалось…»
«Рубашки, впуская людей, шелестели крыльями.
Хранили, спасали...»
Мои симпатии
Дипломатично скажу, что разделились поровну.
Мой прогноз соответственно 50 : 50
6 пара
Обозревает Вадим Герман
Конкурсное произведение 151. "Бесогон"
Конкурсное произведение 197. "Сижу и ставлю..."
И опять, встретились два стихотворения из моего ТОПа. И опять, с удовольствием перечитываю, размышляя…
Для начала, повторю свой отзыв в 1 туре Кубка:
Меня удивляет, насколько богата украинская мифология и как он отлична от российской. В канонах и традициях русского православия собака –грязное
животное: «пес смердящий», ets…Здесь, пес, ярчук – «бесогон», животное, выведенное для борьбы, сражения с силами зла. В украинской мифологии, вообще присутствуют страшные картины, связанные с колдунами, ведьмами, русалками… В русской и белорусской традиции все как-то мягче, не так ужасно, что ли…Да, есть Баба Яга (бабай-ага), есть Соловей-разбойник, Змей-Горыныч, (в белорусской тот же змей-цмок, довольно дружелюбен)…Так, «ярчук», (если не ошибаюсь, нет его ни у какого другого народа) создается страшно и функция его страшна – вцепиться в горло ведьме и душить её, загрызать…Впрочем, обращаясь к литературному первоисточнику, повести Надежды Дуровой (той самой., знаменитой кавалерист-девицы), описание собаки-духовидца менее страшно и ярко, чем у нашего многоуважаемого автора… Тут волей-неволей вспоминается Гофман. В.Г. , который Белинский, тоже его вспоминал, рассуждая о книге Дуровой, причем сравнение было не в пользу девицы. Я же осмелюсь сравнивать, поставив стихотворение Кубка рядом со страшными сказками Гофмана.
А теперь – мысли и ощущения при повторном прочтении стихотворения…
«Хозяйка вышивает гобелен.
Хозяин на охоту снарядился.»
Хорошее начало для сказки. Только, полноте, кто сказал, что сказка будет доброй? Кажется, для того, чтобы конец у сказки был счастливым, здесь, в этой системе координат, принято, чтобы остался в живых хоть кто-то. И этот кто-то, (совсем не главный герой), дай Бог, чтобы ушел невредимым. Здесь может погибнуть, пропасть, исчезнуть даже слушатель сказки, мифа, предания… Герой стихотворения - сучий сын, но он все же – сын. Братья его и сестры, предки его девяти колен были безжалостно убиты, для того, чтобы на свет появился герой. Нет, Герой – с большой буквы. У Героя – нет ничего человеческого,
простите, обыкновенного, он должен отличаться. Вся его история, история его рода – цепь страданий, во имя Большой цели. Во имя. И щенок, которому
надо бы играть с братьями и сестрами, которому хочется смотреть во влажные глаза матери и весело бегать в траве, заперт в сыром темном подвале. А все родные, близкие – безжалостно убиты. Чтобы вырос герой – безжалостным. Не видя солнца, не зная той жизни, которой живут простые, обычные собаки, спрятан он в укромном месте, за бороной. Спрятан от взгляда еще более злобного, зловещего, чем та воля, которая убила близких. Что может быть злее зла?... Ночь, время злых сил, луна, которая пристально следит за растущим, набирающем силу ярчуком – они готовы напасть, задушить, растерзать..Чтобы выжить самим , чтобы не погибнуть от стальных зубов бесогона. Полноте, да собака ли ярчук? Орудие, средство для расправы с ведьмами, колдунами, бесами, с теми, кому приписывают зло. Но в сотворение самого ярчука – добро ли? Создание героя через поколение страданий, мук, убийств – добро? Сотни лет,
десятки поколений, внушали людям, что добро должно себя защищать. «добро с винтовкой – добрей добра»(с). И только иногда был слышен негромкий голос, что невозможно построить светлое будущее, когда в основании – слезинка ребенка. Или щенка.
"Слова, слова, слова", - говорит Гамлет, отвечая на вопрос, чтó он читает. ...Что мы пишем? Слова, слова. Да, построить дом, посадить дерево, вырастить ребенка… Но как много значит, для каждого пишущего то, что он перенес на бумагу, чувства, мысли… И теплится надежда, что эти мысли переживут годы, и кажется, что именно это - главное, то, что будут читать, чему будут сопереживать. Да полноте, что мысль произнесенная? Ложь, безделица… Память. Стихи – дневник, и мы читаем то, что написано давным-давно, словно рассматриваем старые, пожелтевшие фотографии, веря и не веря. Иногда откуда-то возникает боль, ощущение, что бездумно тратя время на слова, на строчки, пропустил самое чудесное в жизни лето…. Хозяин ли ты своему слову, своим словам? Пастух, который ведет туда, где тучные нивы, или, по нечаянности – к пересохшему колодцу? «Стихами жизнь разрезана на строчки» …Все жизнь – воспоминание, опавшая листва, пожелтевший лист… И на нем, на листе, слова…
Хорошее, негромкое, печальное стихотворение. И, сложилось так конкурсная судьба, что попало оно в пару одному из самых ярких стихотворений на конкурсе. Шансов, как мне кажется, на дальнейший кубковый путь, не так много, а вот на долгую добрую жизнь – куда больше. Хорошее, раздумчивое стихо….
Мой выбор и прогноз: Бесогон, 70/30
Но, несмотря на это, второе стихотворение, "Сижу и ставлю..." войдет в мой «золотой фонд» и избранное…
7 пара
Обозревает Владимир Гутковский
Конкурсное произведение 279. "Волхвы и Василий"
Конкурсное произведение 106. "Седьмой фут"
Вот она эта пара словами.
«Волхвы и Василий»
Когда поёживается земля
Под холодным пледом листвы,
В деревню "Малые тополя",
А может, "Белые соболя",
А может, "Просто-деревню-мля"
Хмуро входят волхвы.
Колодезный ворот набычил шею,
Гремит золотая цепь.
Волхвам не верится, неужели
Вот она - цель?
Косые взгляды косых соседей,
Неожиданно добротный засов,
А вместо указанных в брошюрке медведей
Стаи бродячих псов.
Люди гоняют чифирь и мячик,
Играет условный Лепс.
Волхвы подзывают мальчика: "Мальчик,
Здесь живёт Базилевс?"
И Васька выходит, в тоске и в силе.
Окурок летит в кусты.
"Долго ж вы шли, - говорит Василий.
Мои руки пусты, - говорит Василий.
Мои мысли просты, - говорит Василий.
На венах моих - кресты."
Волхвы сдирают с даров упаковку,
Шуршит бумага, скрипит спина.
"У нас, - говорят, - двадцать веков, как
Некого распинать.
Что же вы, - говорят, - встречаете лаем.
Знамение, - говорят, - звезда."
А Василий рифмует ту, что вела их:
"Вам, - говорит, - туда."
Василий захлёбывается кашлем,
Сплёвывает трухой,
"Не надо, - шепчет, - лезть в мою кашу
Немытой вашей рукой.
Вы, - говорит, - меня бы спросили,
Хочу ли я с вами - к вам.
Я не верю словам, - говорит Василий.
Я не верю правам, - говорит Василий.
Я не верю волхвам", - говорит Василий
И показывает волхвам:
На широком плече широкого неба
Набиты яркие купола.
Вера, словно краюха хлеба,
Рубится пополам.
Земля с человеком делится обликом,
Тропа в святые - кровава, крива.
А небо на Нерль опускает облаком
Храм Покрова.
Монеткой в грязи серебрится Ладога,
Выбитым зубом летит душа,
А на небе радуга, радуга, радуга,
Смотрите, как хороша!
Волхвы недоуменно пожимают плечами,
Уворачиваются от даров.
Волхвы укоризненно замечают,
Что Василий, видимо, нездоров.
Уходят, вертя в руках Коран,
Кальвина, Берейшит.
Василий наливает стакан,
Но пить не спешит.
Избы сворачиваются в яранги,
Змеем встаёт Москва,
И к Василию спускается ангел,
Крылатый, как Х-102:
"Мои приходили? Что приносили?
Брот, так сказать, да вайн?"
"Да иди ты к волхвам, - говорит Василий.
А хочешь в глаз? - говорит Василий.
Давай лучше выпьем", - говорит Василий.
И ангел говорит: "Давай."
«Седьмой фут»
Вместившись постепенно и с трудом
в садовую квадратную лагуну,
он в ней прижился, деревянный дом,
похожий на беспарусную шхуну.
У ног его шумел кафешантан
куриный, с шантеклером сипловатым,
но ранним летом умер капитан,
а осенью нагрянули пираты.
Единственный его жилец и страж –
котёнок, умостившись на заборе,
глядел, как растащили такелаж
и топорами вырубили море,
и слушал, как из предпоследних сил,
теряя дар движения и речи,
велосипед беспомощно скулил,
грузовику заброшенный за плечи.
Затих собачий заполошный крик,
а он остался - пыльный, неуклюжий,
высокий неухоженный старик
в полузасохшей виноградной луже.
Стоит, опустошённый до ключей,
и смотрит сквозь чугунные ресницы,
от солнечных насмешливых лучей
хотя – и не умея заслониться.
И опять жребий свел два больших текста, действующих, в общем-то, на одном тематическом поле. Вот какие отзывы получили они от меня на этапе отбора.
№ 279
Василий – Базилевс? А почему бы и нет. И стоит принять условия этой поэтической и жизненной игры, как все складывается в цельную картину. В которой каждой (не каждой, но об этом на втором этапе) детали находится свое место. И она на нем выглядит как родная. А история разворачивается, и разворачивается… Постмодернистская, по сути, история. О загадочной русской душе и беспредельной русской вере. С библейскими параллелями
и аллюзиями БГ. И не хочется, чтобы эта история заканчивалась. Ведь в ней даже ударный финал выглядит преждевременным.
№ 106
Бесспорное стихотворение… Все в нем равно выразительно и хорошо запоминается… Вполне заслуживает выхода в следующий этап, что и хочется
подчеркнуть оценкой. Дополню эти краткие и эмоциональные отзывы.
«Волхвы и Василий»
Захватывающая картина. Автор уверенно держит рычаги управления в своих руках. Умело чередуя и соединяя фрагменты, которые обоснованно претендуют на постижение самых глубинных основ и ценностей, с раскованными игровыми моментами. Еще один пример «нелинейного» текста. Панорамность обзора и сочетание разноплановых элементов позволяет представить всю эту сферу пребывания и бытия русского духа во всей его бескрайности и бесконечности во времени и в пространстве. Столько раз являлись в поисках ответов на его загадки разные иноземцы и иноверцы. И удалялись в изумлении. Дошла очередь и до волхвов. С тем же результатом. И только ангел в силу своего служебного положения, в конце концов, оказался адекватным запросам этой русской сферы. И сказал: - «Давай»! В смысле, выпьем. Ничего удивительного. Еще неизвестно, Бог ли создал Василия или Василий со товарищи сотворили своего православного бога.
Дух захватывает от беспредельности этого духа. И не так уж важно имеется ли где-то в его уголке пресловутое «Окно в Европу». Тем более это Европе следует поторопиться. Ибо уже закалачивается это окно крест накрест двумя широкими досками, на которых написано «Русский» и «Мир».
Я этот текст воспринимаю как блестящую фантасмагорию. Думаю, на него можно смотреть и так. Или, как говорил Гейне: «Я не понимаю, где оканчивается
ирония и начинается небо».
«Седьмой фут»
Этот текст тоже по большому счету о том же. И пусть он «свернут», сведен к локальному случаю, он не менее емок и обширен, чем предыдущий. В нем скорбное и зоркое взирание на естественный ход жизни. В том-то и главная печаль, что естественный. И безудержный разгул русской души, о котором идет в «Василии» здесь трансформируется в элементарное мародерство и отсутствие памяти рода, пляску на костях. Стихотворение полно пленительных и грустных деталей. В
нем многое не лежит на поверхности, а запрятано очень глубоко. И отыскивать эти смыслы при повторном чтении такая сладкая боль. Прекрасное поминание ушедшей жизни, которая, как оказалось, не нашла своего осмысленного продолжения.
Батл цитат
Столько всего, смакуй, не хочу.
«Волхвы…»
«…В деревню "Малые тополя",
А может, "Белые соболя",
А может, "Просто-деревню-мля"
Хмуро входят волхвы...»
«Косые взгляды косых соседей,
Неожиданно добротный засов,
А вместо указанных в брошюрке медведей
Стаи бродячих псов…»
«Волхвы подзывают мальчика: "Мальчик,
Здесь живёт Базилевс?"..»
«Мои мысли просты, - говорит Василий.
На венах моих - кресты."…»
"У нас, - говорят, - двадцать веков, как
Некого распинать…»
«Василий захлёбывается кашлем,
Сплёвывает трухой…»
«И показывает волхвам:
На широком плече широкого неба
Набиты яркие купола.
Вера, словно краюха хлеба,
Рубится пополам…»
«Монеткой в грязи серебрится Ладога,
Выбитым зубом летит душа,
А на небе радуга, радуга, радуга,
Смотрите, как хороша!...»
«Избы сворачиваются в яранги,
Змеем встаёт Москва.
И к Василию спускается ангел,
Крылатый, как Х-102…»
«Давай лучше выпьем", - говорит Василий.
И ангел говорит: "Давай"…».
«Седьмой фут»
Текст меньший по объему, но не менее щедрый.
«…он в ней прижился, деревянный дом,
похожий на беспарусную шхуну…»
«…но ранним летом умер капитан,
а осенью нагрянули пираты…»
«Единственный его жилец и страж –
котёнок, умостившись на заборе,
глядел, как растащили такелаж
и топорами вырубили море…»
«…велосипед беспомощно скулил,
грузовику заброшенный за плечи…»
«…а он остался - пыльный, неуклюжий,
высокий неухоженный старик.
Стоит, опустошённый до ключей,
и смотрит сквозь чугунные ресницы,
от солнечных насмешливых лучей
хотя – и не умея заслониться…».
Мои симпатии
Невероятно трудный выбор предстоит Жюри.
Хочу, чтобы в порядке исключения оба текста прошли дальше. Хотя и понимаю, что это невозможно. Но мне отдать кому-либо предпочтение не по силам.
Мой прогноз соответственно 50 : 50
8 пара
Обозревает Вадим Герман
Конкурсное произведение 76. "Провинциальное"
Конкурсное произведение 87. "Сад"
И опять – о, радость! – в этой паре два моих избранника. Перечитаем…
Не важно, как зовется, главное, точно известно, где: в груди, там, где сердце – городок нашего детства… Там ночью набираешь в колодце не воду, не луну – время, и оно расплескивается, утекает. Оно зыбкое и неизменное, как вода, оно неисчерпаемое, как колодец. И гремит ведро, и, будто подпевая, скулит на цепи не соседская сука, скулит тоска…А над бездорожьем, на утренней зорьке, уже не разберешь, что там колосится вдали – пшеничное поле или заросли трын-травы. Забыть? Как петлей тянет, как кнутом гонит назад память. Чужой дом, чужие люди, чужое, вроде бы, горе – и все знакомое, близкое. Из уже полузаботого далека – портрет Че Гевары, еще более старые олени на древнем ковре-гобелене…Эх, вернуться, бы, в травы, в сенокос, туда, в то время,
когда и жара не жара, и царапины – всего лишь царапины…на памяти… Тишина… Кажется, одно неловкое движение, и порвешь её – как паутину. Как ниточку, соединяющую с прошлым…
«почудится
животрепещет сад…»
«А в городе том - сад, все травы, да цветы…» (с) Сад-чудо, сад - рай… Сад, где нет места смерти. Есть облепиха, черноплодка, есть яблони… Нет пожаров, дымов, войны и смерти. Есть трепет листьев под легким ветерком, есть жизнь. А за пределами его – скорбь, боль, смерть, уход… Вне сада – могилы, тысячи могил. Могилы тех, кто ушли, и тех, кто ушли молодыми… Краем, границей – Лета, или просто речушка, но не перейти её, не вернуться; «смертных дней дрейфующая лодка» не причалит назад, к берегу живых.
«Пускай ведет звезде тебя дорогой в дивный сад..»(с) Туда, где «воздух первоздан», где «безветрие бессмертие безвинность».
«и здесь неразличимы неслышны
ни мамкин вой
ни полукрик жены
ни рокотная скверна карабина…»
Нет здесь – ни скверны смерти, убийства, гибели; нет и прощального салюта над могилой. Лепестки цветов черемухи снегом на могиле…И звезда над могильным
холмиком. И нет уже отсчета прожитых лет, есть дорога – в тот сад, где нет «рокота и порока». До окончания времен, до воскресения и воскрешения – в белом,
животрепещущем саду…
«Тебя там встретит огнегpивый лев
И синий вол, исполненный очей.
С ними золотой орел небесный
Чей так светел взор незабываемый…»
В этой паре грусть, воспоминание соревнуется с печалью, с горем, с надеждой на свет после смерти… Оба стихотворения хороши, но, мне кажется, выбор Жюри все же будет за стихотворением «Сад».
Мой прогноз 65/35 в пользу «Сада».
Резюме от В.М.
Параллельно с обзором первой части одной шестнадцатой этого года я поглядывал и на прошлогодние тексты аналогичного этапа.
Показалось мне… Да, не показалось, я твердо уверен, что тексты этого года существенного превосходят предыдущие. Личное мнение.
Но хорошо зная практику работы БЖ, не сомневаюсь, что по ходу продвижения к финалу эта разница будет успешно нивелирована.
