Об авторе. 48 лет. Живет в Риге (Латвия). "Стихи пишу 20 лет. Журналист. "У меня особая примета: Я люблю тебя и много лета"".

Сосновый век

1
Вороны сидят только на соснах.
Сосны – лучшие деревья, безусловно.
Все вороны сидят по одну сторону,
Все чайки – по другую сторону речки.
Сейчас начнётся партия шашек:
Играют на шишки.
Выиграют вороны вчистую.
Проиграют чайки дочиста –
Не достанется им ни шиша!
Да и зачем чайкам шишки?

Сказали мне: «А в жизни
Было всё наоборот.
И выиграли чайки».
Так что и верлибр врёт.

2
… Когда отбилась я
От стаи лебедей,
Дала названье веку,
Отпустив поклон сосне.
Ещё звучит ахматовский
Серебряной струной.
И пушкинский всё крестит
– Золотой.
Теперь – Сосновый.
Клювом у песка
Так написала лебедь-девушка
Со сна.

Песенная революция. 20 лет спустя.
 
Мне не плохо и не хорошо –
Просто я хочу побыть сегодня дома.
Слушать русских певчих
в Домчик не пойду,
Потому что у меня твоя температура.
Может, всё-таки подняться. А?

А на Домской площади
забор рододендронов,
И Her немцы
пиво благочинно пьют,
и пахнет шашлыком.
Мимо право-славно
певчие идут пешком.
Хор, отпев и Те и Эти песни,
песне революцию простил.
Всё равно нам петь
и Те и Эти песни –
Летний ветер баррикады упразднил.

Белый лев

1
Падало небо,
крошились холсты,
Ты не давал мыть мне полы.
Швабра страшила тебя,
как шлагбаум,
Будто без пыли не выстоит храм.
Я не настаивала
и убирала хлам
в своей голове.
Там оставалось только AVE.

2
Я – белый лев.
Таких не принимают в рыжий прайд.
Пускай бесхвостые меня ласкают,
За хвост с манежа волокут.
Я прочно лёг.
И я уйду с арены,
Лишь получив по морде
Поцелуй!

3
Притихший день
Дал в руки мне перо.
Оно помчалось быстро и легко,
Припоминая
Полёт над морем,
Где у каждой цапли есть
По пьедесталу.

4
Я примеряю к своему животу 
Твою голову, огромную, как Троица.
Я не смогла бы выносить такую,
Но весь вмещаешься в зрачке.
Как тебе дышится в том океане вековом?
Не забывай вдохнуть.
Увидят все, как грудь вздымается
от тихого пророческого стона,
 Узнают, как слезой родился на моём колене.