Об авторе. 38 лет. Живет в с. Санково (Россия).

крики птиц

в летнем кафе
забыли
убрать вазу
до лучших времен
на вазе цветочный рисунок -
деколь с картины
вероятно великого мастера
двери отелей закрыты
на побережье мертвый сезон
к океану никто не приходит
всё тонет в снегах
очередное штормовое
предупреждение
сонный океан недовольно ворчит
его отдых тревожат
крики глупых птиц
крылья сковал мокрый снег
тяжело взлететь и
птицы кричат громче и громче
слишком громко!
от невозможности..
тише неразумные
стихию разбудите
заметает
северный ветер
мерзнут нарисованные ирисы
в нарисованном маковом поле
тихий холод в кипящем безумии
хрупкая нежность в безбрежном отчаянии
еще долго не будет живых цветов
пришло время
океанской депрессии

ирисы.. странно.. отчего в маковом поле?
 
комичная ситуация

гримасы ужимки барышни
желающей казаться скромной

настойчивый воздыхатель
многозначительно вращая глазами
коробку шоколада вскрывает ловко

недолгие уговоры и барышня уступает
падая с томным взором в объятия альфонса

слишком быстрые поцелуи украдкой
под прикрытием пыльной шторы

тычет пальцем
подсматривающий в окна
посторонний

заламывает руки кусает локти
совершенно случайно вошедший
любимый бывший

но

если на сцене висит ружье
в конце
перестает быть смешно

скачет кадр старой киноленты
прыгни выше
выше!
еще!
чарли бедный

 *зыбкое*

ползут, тянутся, перекрещиваются
линии
на ладони моей,
удерживающей
черепаху.
она слишком стара, чтобы хотеть что-либо видеть.
ее глаза –
бирюза,
единственный камень, способный умирать –
испещренный линиями
ползущими, тянущимися, перекрещивающимися.
на ее спине – четыре слона.
первый почернел от ужаса,
второй поржавел от глупости,
третий посерел от убожества,
четвертый – отчего-то все еще розовый.
спины слонов затекли и ноют от тяжести
сферы,
внутри которой:
магма – закипает, железо – плавится, прикрытые сверху
тонкой хрупкой кожей –
только тронь и рассыплется,
обнажая нутро,
выпуская смертоносящее.
она похожа на меня –
такая же обманчивая ловушка для простаков, способная к деторождению.
таких же, как я, которые
строят - ломают всё. строят - ломают все.
строят- ломают, строят- ломают
себя и других.
и
вся эта конструкция балансирует
на ветхом мосту
перекинутом через мутную жижу
из бездны неизвестности – в неизвестную бездну
и вот-вот провалится
в место, обозначенное
на моей натальной карте, как
Тартарары,
что, по большому счету, не важно –
никому не дано увидеть последний луч
погибающего желтого карла.