Об авторе. 22 года. Живет в Риге (Латвия). "Студентка"

* * *

Я целовал тебя так нежно,
что мы смогли подняться к небесам.
Но разве что-то сделал я небрежно,
что слезы
подступили вдруг к глазам?

Ты, не ответив, что случилось,
просила только целовать тебя еще,
но притвориться у тебя не получилось,
что всё впорядке,
ты мне упала на плечо.

Затем глаза свои открыла,
и смотрела, словно видела насквозь,
и вцепившись в одеяло, ты застыла,
как на морозе
оранжевой рябины гроздь.

И стало страшно вдруг, и за мгновенье
умер я и возродился сотню раз,
и я почувствовал к себе презренье,
ведь не сумел прочесть
печаль я твоих глаз.

Подумалось, сейчас ты молвишь
некий смертный приговор.
Но молвила три слова ты всего лишь,
их будто
ставя мне в укор.

"Я тебя люблю" - три этих слова.
"Я тебя люблю" - такой же приговор судьбы.
И я, как громом пораженный, понял
всю власть и величие
безнадежной любви...

* * *

„un vēlos ar pasauli runāt
dzejā, vien dzejā, vien dzejā"

Взгляните наверх, люди –
на башне петух мерцает –
в нашем небесном блюде
целых два солнца сверкает.

Сидит так петух сквозь столетья,
за городом наблюдая,
и льется беззвучная песня,
город оберегая.

Песня – без нот и мотива,
песня без слов даже,
но знает ее каждый.
Имя ей – Рига, ей – Рига.

Поется в той песне о башнях,
что подпирают небо;
о грациозных котах черных –
по крышам один из них бегал.

Поется о парках прекрасных,
в которых фонтаны плещут,
и каждый день словно праздник
в ответ им птицы щебечут.

Поется о молодежи,
академии как просвещают;
о прошлом поется тоже –
в ночном небе звезды три сияет.

О часах, что не уставая
провожают влюбленные пары,
и минуты их встреч ожидая,
отмечают приходы трамваев.

Трамваев любого вида –
земных, речных или ретро,
им не нужно попутного ветра, –
и всё это – Рига, всё – Рига.

Художник Ее рисует,
поэт в стихах восхваляет,
музыкант звуки каждого мига
на струнах души играет –
всё это – Рига. Да, Рига.
Ты и я – Рига, мы – Рига.

* * *

Стоишь пред зеркалом,
в нем видишь свой портрет,
в руках сжимаешь
невидимый билет -
то пропуск в жизнь,
где выступает
ветров квартет;
где волен ты занять
в любом ряду любое место,
встречая там рассвет,
или менять места,
без сил изнемогая,
прятаться от бед.

О целях, смысле бытия
ты постоянно вопрошаешь,
вся жизнь твоя -
вопрос-ответ, вопрос-ответ.
Ты, возможно, составляешь
некий для себя завет,
но часто ты не понимаешь,
где кроется ответ.
Порою здраво рассуждаешь,
порой впадаешь в сладкий бред,
на след, бывает, нападаешь,
услышав вовремя совет,
на что-то даже отвечаешь,
и ищешь дальше, вновь спросив, ответ.

В любви, ты верил,
найти возможно просветленье.
И однажды, дав Любви обет,
ты некое обрел в ней вдохновенье.
Но был ли то Ответ? -
спросил ты.
- Нет:
узнать, что есть Любовь -
для нас уже запрет.

И ты лежишь,
и заметаешь в сердце
очередной след.
Быть может, рядом -
нагой любимый
излучает свет.
Ты чувствуешь ход времени.
Но если времени нет?
Книжка стихов на столике,
в ней говорит поэт
в печальном немного облике
о том, что "нет лет,
нет лет...".
А дождь по подоконнику
(дождь тоже оставит след)
«тик-так» минуты отстукивает,
возвращая времени бег.

И неважно, кем ты являешься,
какой ты -лик или -верт,
никогда ты не успокоишься,
на вопросы ища Ответ.
А время не остановится,
пройдя вскоре новый век,
и на всякое "да"
или "нет" твое
найдется слово –
Человек.