Пейзаж

У липы пахнут лепестки
и длинноногие тычинки.
По парку ходят кони чинно,
чеканя ровные шаги.
Лепёшку солнца в сухарях
сваляли ветры южных сопок,
кипит жара - почти что сорок.
Рыбачат чайки на морях.

Девчонка в шортах на мосту
неспешно кормит серых уток.
Стоят недвижимо минуты,
прилипнув к грубому холсту...

А за окном лежит зима,
стежки прокладывают ноги
в сугробах. Вьётся вдоль дороги
снежинок белых кутерьма.

Упряжка вороных коней,
гонимая январским ветром,
по снегу мчит, не видя света...

До цвета лип сто десять дней…

Осень

Осень запахла опрелой калужницей,
лунная ягода тьмою надкушена,
стонет рябина, к ночи занедужила -
бусины в алой крови.
Блымают тени по парку фигурные:
локоны Элвиса, усики фюрера,
будто бы абрисы карикатурные
Саруман миру явил.
Я в прошлой жизни всё знала, всё видела,
дружбу водила с дизайн-оформителем
мира прапрадедов и прародителей
в Белое время Земли.
Всё утекло в три щелчка, в два касания.
В мире всеобщего переедания
особей, не приходящих в сознание,
осень лисицей скулит.

В июле

Гулял июль. Который день,
духмяный луг синел солодкой.
Напившись солнца, зрел ячмень,
на речке колыхалась лодка.

Сидели в лодке дед и кот,
глядели ясными глазами.
А мне казалось: с образами
на небо лодочка плывёт.

Чертила в памяти река
скупые крестики-насечки.
Над Летой плыли облака -
большие сытые овечки.